Госпожа Тишина

Розыски несколько затянулись, но в конечном счете Змеи нашли, видимо, все, что на этой свалке можно было вообще найти. Монах быстрым движением указал им куда-то назад – видимо, дальнейшие поиски они должны были вести там, в глубине деревни.

Змеи поклонились с таким смирением, что Кентаро буквально не поверил глазам – неужели эти люди могли кого-то настолько уважать? Наконец они исчезли за спиной монаха, но тот по-прежнему вглядывался в святилища и фигурки.

– Можешь выходить, Дух! И ты, девушка! – закричал он. – Я вас вижу. И видел с самого начала.

Кентаро зашипел, положил ладонь на рукоять Алого Клинка. Вышел из зарослей, жестом указывая Мэйко оставаться среди листвы. Медленно приблизился и встал напротив монаха.

– Я почувствовал, что вы здесь, едва только вошел в черту леса, – сказал монах странным, словно бы измененным голосом. Кентаро лишь сейчас понял, что в ритуальных одеждах жреца чего-то не хватает. Нескольких элементов, отсутствие которых делало одежду этого человека негодной, бракованной! Ни один богобоязненный монах не позволил бы себе такой неаккуратности! Так кем же был этот человек? Ренегатом? Еретиком?

– Я тот, кто решил, что нужно идти собственным путем, – ответил монах, словно бы читая мысли Духа. – Так же, как и ты, я был вынужден сойти с моего изначального пути. Так же, как и ты, я ищу новый. И у тебя сейчас есть шанс на это, Дух. Моя госпожа с радостью примет тебя к себе на службу.

– На службу?

– Больше я не могу тебе рассказать. Не могу, пока ты не станешь одним из нас. Мы видели… Воробьи видели, как ты убиваешь наших воинов. Ты великолепный инструмент, о да! Великолепное оружие, выкованное умелой, великой рукой! Седой Пес прекрасно обучил тебя. Очень жаль, если это обучение пропадет тут, в этой грязи.

Кентаро несколько расслабился, но все так же смотрел в глаза монаха.

– Чего же ты ждешь? Что я брошу господина, которому поклялся в верности, и перейду на вашу сторону?

– Что такое обещания, данные умирающему клану? Что такое этот старик, как не умирающий слабый человек? Подумай, Дух, на самом деле ты ничего им не должен. Ровно ничего! А мы – это будущее. Твое и всего Ниппона.

– Будущее Ниппона?

– Мы способны его спасти. И мы знаем, что ты желаешь того же. Черная варварская волна может сокрушать стены крепостей, но она ничто перед силой духа. Ну так что, Кентаро, воспитанник Седого Пса? Отправишься ли ты с нами в эту труднейшую из дорог?

По-прежнему падал дождь, шумела река. Где-то вдали горели дома и страдали люди.

Мэйко, дрожа, укрывалась в зарослях.

Кентаро схватился за рукоять Алого Клинка.

– Ну и дурак!

Блеснула сталь копья! Удар был быстрым, почти неуловимым! Но Кентаро был готов к нему. Сошел с линии удара, одновременно выхватывая катану и нанося удар. Никаких колебаний, один убийственный удар. Монах уклонился полупируэтом, отступил, выставил перед собой яри и вновь ударил. Кентаро догадался об обмане – высокий удар должен был перейти в низкий. Крайне трудно уклониться и почти невозможно парировать, отбить мечом.

Но Кентаро и не планировал его отбивать.

Заколебался, чтобы противник подумал, что он купился на этот прием, чуть отступил. Тогда яри сменило направление, древко полетело вниз, целясь в левое бедро Духа. Кентаро поднял ногу, позволяя копью пролететь мимо него, а потом наступил на острие, обездвиживая его.

– Не… – воскликнул монах, но Дух не дал ему времени закончить фразу.

Воин с яри обычно имеет преимущество над тем, кто стоит против него с обнаженным мечом. Конструкция древка и наконечника позволяет выполнить много смертельно быстрых маневров, ударов, финтов, даже выпадов или контратак. Но если дело дойдет до сокращения дистанции, когда противник приблизится на длину клинка, ну что же – тогда бой заканчивается.

Кентаро рубанул мечом. Это был короткий удар, не слишком опасный, самым краешком катаны. Он разрезал одежду на груди монаха, рассек его бусы. Молитвенные бусины посыпались в грязь, а Дух перехватил рукоять меча и оттолкнулся обеими ногами так, будто хотел вбежать в противника.

Пролетел мимо него, Алый Клинок блеснул в смертельном ударе.

Белый платок, обвивающий лицо жреца, мгновенно окрасился красным, когда его облила теплая кровь из рассеченной сонной артерии. Монах сделал шаг вперед, оперся на свое копье, а потом съехал вдоль его древка в грязь.

Дух стряхнул кровь с меча, грациозным жестом спрятал клинок. Протянул ладонь Мэйко, которая все еще скрывалась в кустах.

– Госпожа, – сказал он, видя, что та робко выглядывает из кустов, – нам все еще нужно найти дорогу.

Она подошла к Духу. Ей пришлось перешагнуть еще дрожащее тело монаха, но она старалась об этом не думать. Звон оружия остался где-то далеко, на дне памяти, а здесь и сейчас были только дождь и холод.

И Дух.

Река бурлила, поглощая кровь.

Ронин свалился в грязь, истекая кровью из страшной раны на груди. Последний из Змей взглянул на Хаяи и явно заколебался. Доспехи шомиё были мокрыми от дождя настолько, что человек напоминал скорее выползшего из реки водяного духа. Самурай поднял покрытый алым меч.