Гость из пекла

— Ах, извините… — усмехнулась Ирка, поправляя электрическую диадему.

— Ничего, ангел с ним, с креслом… Да и с ковром тоже… — несчастными глазами глядя на уже причиненные убытки, вздохнул болотный.

Ирка удовлетворенно улыбнулась. Главное, когда вставать будет, не забыть крылья так же аккуратно обратно выпустить, а то весь эффект пропадет.

— Вы угощайтесь, Ирина Симурановна, вот балычок, розовенький, как молодая девушка… э… хм… я хотел сказать, как молодая курочка… хотя сам-то из свинки, да… Тоже молодой… А вот икорка паюсная… И даже золотая есть, если угодно, экзотика! — черт звучно причмокнул губами и повел пятачком.

— А я думала, черти все больше червей там, пауков, скорпионов… — насмешливо сообщила Ирка, вспоминая замеченные на отдельном столике блюда. Наверняка ведь для нее готовили. — Может, прикажете принести, а то вам балычок потреблять — на каннибализм смахивает, — любезным тоном нахамила Ирка.

— Ну так я по икорке! — Черт проглотил насмешку и быстренько закусил бутербродом. — И вы, сиятельная, — прошу, прошу! — Он положил Ирке на тарелку бутерброд с икрой.

Бутерброд хотелось, уж чего там — особенно после недавних скачек. Но имидж надо держать!

— Я думаю, воздержусь — как от червей, так и от рыбьих яиц! — с усилием унимая бурчание в голодном желудке, надменно объявила Ирка.

— Обижаете, Ирина Симурановна! — окидывая взглядом стол, прогудел черт.

— Ну, обида — это ведь не такси, которыми меня задавить пытались, — резонно напомнила Ирка. — Не болото и не вирус в мой дорогущий компьютер! — с особой претензией добавила она.

Болотный старательно наполнял свою тарелку — дескать, я даже не понимаю, о чем речь: такси какие-то, вирусы, а про болото так вообще впервые слышу!

— Что ему, бедняге, оставалось, Ирина Симурановна? — без зазрения совести (впрочем, какая у чертей совесть!) заложил болотного чертов дедушка.

— Вот именно! — с силой швыряя ложку в блюдо с мясом, рявкнул болотный. — Как быть бедному черту, когда со всех сторон в осаде! Разве ж мы хорошо живем? Едва-едва на хлеб хватает! — простирая лапу над уставленным блюдами столом, выдохнул он. — И даже на наш худой кусок и то иностранцы всякие рот разевают! — взвыл черт и, видать от большого расстройства, шлепнул толстенный кусок печеного мяса поверх такого же толстого куска хлеба. — И что же я слышу? Наша, родная, можно сказать, до самых корней своя, хортицкая ведьма захватчиков поддерживает! Вот оно, тлетворное влияние иностранщины на ведьмовскую молодежь! Никакого патриотизма! — И с горечью закончил: — Предали вы нас, Ирина Симурановна.

Вот правильно она решила ничего не есть, а то бы сейчас подавилась!

— Я всегда думала, что предавать можно только друзей, — хмыкнула Ирка.

— Предательство врагов — еще горше! — с истинной слезой в голосе вздохнул черт. — Никому, ну никому не можно верить! Вот чем он вас прельстил, этот Тео, а, Ирина Симурановна? На мамаше вашей обженился?

— Ну а что ж вы думали — мне плевать, кто на моей маме женат? — пожала плечами ведьма.

Рожа черта стала задумчивой.

Ирка вдруг почувствовала, как внутри у нее все захолонуло.

— Это какая такая мысль пришла сейчас в вашу рогатую голову? — со змеиным шипением откликнулась она. — Уж не та ли, что если у меня не будет мамы, так мне сразу станет все равно, за кем она была замужем?

— Госпожа ведьма, как можно! — Замахал на нее обеими лапами болотный. — Что ж я, по-вашему, козел какой безрогий, не соображаю — от вас, ваше превосходительство, и так честному черту житья нет, а коли мы мамашу вашу тронем, вы на нас вовсе охоту устроите. Еще и ведьм-хозяек из других местностей призовете — уж на такой-то случай они вам не откажут. Прилетят — только метлы засвистят. Будет нам на рога — межрегиональный слет ведьм…

— Вы поэт, господин болотный! — восхитилась Ирка. Это он насчет других ведьм-хозяек вовремя подсказал — сама она не сообразила.

— В мыслях не было сиротой вас делать, госпожа ведьма! — суетливо закивал черт. — Другая мыслишка есть… — Морда у него стала лукавая. — Может, вашей матушке понравится стать красивой молодой вдовой? Даже и богатой! Пусть уж она от немца поганого банк унаследует — черт с ней! — залихватским жестом — эх, забирай, для хорошего человека ничего не жалко! — болотный махнул лапой. И совсем другим, расчетливым тоном добавил: — Я, например!

— Что — «вы, например»? — опешила Ирка.

— Ну, черт, который с ней, с вашей матушкой. Я тот черт! — пояснил болотный. — Вполне могу на ней жениться. Раз уж ей такие парни нравятся, с чертовщинкой. — Болотный выпятил грудь, гордо распушил слегка облезлый хвост, огладил кривые рога. — И станет у нас с вами, Ирина Симурановна, все хорошо — в одной семье-то!

Ирка поглядела на него. Ирка со всей силы закусила губу. Наверное, начать дико хохотать при сложных дипломатических переговорах с опасным противником — верный путь к провалу. Но что делать, если при одном взгляде на приосанившегося болотного у нее аж кости погромыхивать начинали — так трясло! Вот это, значит, и есть ее папа номер три?