Гость из пекла

Орущие черти один за другим исчезали в пламени. Опираясь на трость, пришелец стоял недвижимо, и разноцветные лучи разлетались от его темной фигуры, веером расходясь по берегам ручья.

— Тео-о! — завопил у самого Иркиного уха мамин голос. — Нет! Не улетай! Не оставляй меня! Тео! — крик вдруг перешел в отчаянный визг. — Пусти! Пусти! Куда ты меня тащишь! Я не хочу туда! Ирка-а-а! Помоги-и-и!

И этот вопль наконец отлепил Ирку от дерева. Не открывая глаз, на слух, Ирка прыгнула вперед, но ее пальцы лишь схватили пустоту.

— Ирка-а-а! — где-то совсем близко закричала мама.

Ирка прыгнула снова, и снова пальцы сомкнулись на воздухе. Она приоткрыла глаза — чуть-чуть, глядя сквозь ресницы. Безумство мечущихся вокруг лучей ослепило ее, она почувствовала, как мутится в голове и ее начинает волочь куда-то с неодолимой силой…

— Ирка-а-а!

Мама и Тео висели в воздухе. Копыта черта уже скрылись в пламени врат, но его когтистые лапы мертвой хваткой вцепились маме в плечи, пытаясь удержаться. Но волокущая Тео сила сантиметр за сантиметром затаскивала его в ворота — вот погрузились колени, вот голени, вот он исчез по пояс… и все ближе к огню оказывалась мама. Пламя дышало ей в лицо, скручивая в спирали тлеющие волосы.

Ирка крепко зажмурилась — и перекинулась. Громадная черная борзая взмахнула крыльями… и рухнула Тео на голову. Бьющее из ворот неистовое пламя опалило бок, но здоровенные челюсти уже щелкнули, начисто перекусывая вцепившиеся в маму лапы Тео.

Черт заорал, дергая лишившимися кистей лапами и разбрызгивая во все стороны черную кровь, канул в огонь. Словно эхо, мама ответила на его крик — ее завертело в воздухе. Свалившаяся сверху крылатая борзая вцепилась клыками в воротник ее шубки и, яростно работая крыльями, потащила прочь от тянущихся языков пламени. На мгновение они зависли в воздухе, и не ясно было, кто победит — сила Хортицы или притяжение огненных врат. Пламя выплескивалось из проема, дышало убийственным жаром и словно само подбиралось все ближе… ближе… Зарычав, Хортица выгнулась назад, крылья забили еще сильнее, но чувствовалось, что она теряет силы…

Последние визжащие и брыкающиеся черти просвистели мимо них.

Грозно ревущий над ручьем ветер стих. Разбегающиеся веером лучи еще шарили по берегам, словно выискивая что-то, потом затрещали и погасли. Пламя ворот взвилось с грозным гулом, и каменные створки с грохотом сомкнулись, точно захлопнулась пасть нажравшегося динозавра. Вспыхнули письмена на белой и одновременно черной скале, и та канула в землю, как в воду, не оставив и следа.

Выжженное дно ручья несколько мгновений зияло спекшейся галькой, пока хлынувшая по течению вода не покрыла почерневшие от жара камешки. Ручей снова зажурчал.

Гигантская борзая вместе с зажатой в зубах женщиной кубарем покатилась по пересушенной земле.

Мама увидела нависающую над ней обеспокоенную собачью морду с оскаленными клыками и свешенной на сторону алой тряпочкой языка, снова завизжала и потеряла сознание.

— Как думаешь, все? — не открывая глаз, шепотом спросила Танька, вслушиваясь в навалившуюся тишину.

— Не знаю, — также шепотом ответил Богдан. — Сейчас посмотрю.

— Осторожней!

Но Богдан уже поднял голову. Перед самым его носом, высохшая и скукожившаяся, точно у мумии, валялась начисто откушенная лапа черта. Чуть дальше лежала еще одна такая же…

Ирка держала на коленях потерявшую сознание маму. Рядом опустился похожий на Киану Ривза черноволосый незнакомец и щупал пульс у Иркиной мамы. Его трость лежала на земле, а на носу красовались глухие темные очки.

Глава 26 Совсем взрослая ведьма

— Пульс есть, дыхание нормальное. Обыкновенный обморок от страха. Скоро очнется, — сказал незнакомец, поднимаясь с колен.

— Она испугалась меня, — глухо сказала Ирка. — Чертей не боялась, а меня…

— Я тебя иногда тоже боюсь, — захрустела под шагами земля, и Танька с Богданом остановились у Ирки за спиной. — Ты как умудрилась это все провернуть, хитрая ведьма? — спросил Богдан, широким жестом обводя опустевший бережок.

— Отправила письмо с пауком, как мне и предлагали, — кивая на незнакомца, пожала плечами Ирка. Подумала и добавила: — Труднее всего было написать на такой маленькой бумажке, чтоб паук мог ее дотащить.

— Пауки знают дорогу к вратам Пекла, — тихо сказал незнакомец. — Некоторые люди тоже… Но пауков проще найти.

— Это святой Касьян, — кивая на него, равнодушно сказала Ирка. Словно ежедневно представляла друзьям бессмертного стража на вратах ада. — Мы с ним двадцать девятого февраля познакомились — он тут у нас в отпуске был. Только тогда он выглядел немножко постарше.