Гости на метле

И все же для большей уверенности Ядвига Олизаровна облетела вокруг загроможденного подворья. Перекошенные трухлявые ворота, тропа, которой уже почти не видно под спорышом, многочисленные дыры в соломенной крыше. Да, это было именно то, что им нужно.

— Прыгай — приказала она Аристарху.

Аристарх мягко прыгнул на землю и несколько раз с удовольствием кувырнулся в траве. Потом встрепенулся и осторожно, почти ползком, направился к домику.

За минуту, уже не кроясь, он появился на крыльце и успокаивающе махнул лапой.

Ядвига Олизаровна и в этот раз не поспешила к хате. Она отлетела немного в сторону и приземлилась рядом с копенкой прошлогоднего сена. После этого, кряхтя, вышла из СТУПы и подняла взгляд к чистому, звездному небу.

— Хорошая будет погода — говорила она сама к себе — да, хорошая. И дождь тоже был кстати. После него пойдут грибы. А где грибы — там и человеческие дети. Тогда-то кого-то из них и не досчитаются мои дорогие земляки!

И она хрипло захохотала, почти взвыла, подняв к звездам свое высохшее, с длинным носом, лицо. Потом вернулась к СТУПе, скороговоркой пробубнила несколько загадочных слов и замахав руками так, словно собиралась взлететь в воздух.

Что-то громко зашипело под самой копенкой, темноту пронизали холодные голубые искры. Столб загустевшего воздуха качнулся над копенкой раз, другой — и в нем бесследно растворился летательный аппарат…

Утро Степана Коваленка

С раннего утра ученик пятого класса Степан Коваленко сидел на старой вишне. Он срывал спелые сочные ягоды, бросал их в бидончик и тяжело вздыхал. Он вздыхал не потому, что не любил вишен — нет, тут было как раз наоборот. И не потому, что мать велела нарвать полное ведро. Степан вздыхал потому, что из этих вишен надо было еще и косточки выбирать.

Сегодня мать собиралась после работы варить вишневое варение. Она считала, что без косточек оно должно быть еще вкуснее. Степан тоже так считал, особенно когда зимой намазывал это варение на ломоть хлеба с маслом. И все же вынимать косточки было для него самым скучным занятием в мире.

Однако тяжелый вздох не мешал Степану время от времени бросать взгляд вокруг себя. Из вишни ему хорошо был виден тот угол Горобцов, что сбегал к реке. Вон двое толстых дядянек из города вкладывали рыбацкое снаряжение в лодку деда Матвея. Немного дальше тетя Одарка пыталась затянуть во двор упрямую козу Майку. Майка мекала на весь угол и из всех сил не соглашалась. У нее были другие намерения.

Еще далее Степанов одноклассник и товарищ Василь Потихонченко накачивал переднее колесо своего велосипеда. Не иначе как мать послала его к центральной усадьбе. Степан уже собирался крикнуть Василю, если бы тот купил заодно и пистоны для Степиного игрушечного пистолета. Но здесь его взгляд остановился на рыженькой девочке. Это была Таня, внучка старой и больной соседки бабы Марии.

Таня делала вид, будто играется сама с собой посреди улицы в классы.

Но кого-кого, а Степана ей не обмануть. Он хорошо знает, Таня ожидает именно его. Больше играться ей было не с кем.

Степан втянул голову в плечи и затаился меж ветками. Потому что до такой прицепы, как Танька, даже репьям далеко. Когда-то баба Мария уговорила Степана, как старшего, провести ее внучку в школу и назад — пусть, мол, выучит дорогу, а тогда уже она и сама будет ходить. Согласился Степан, провел Таньку раз, второй, и так и до этого времени не может от нее отвязаться. И не только по пути к школе или назад. Не успеет еще звонок прозвенеть на перемену — а Танька будто народится под дверями его класса. В классе, конечно, смешки, всевозможные грязные намеки относительно жениха и невесты. В такие минуты Степан скрежетал зубами, словно пилка о железо, пек раков и едва не бросался на одноклассников с кулаками.

А Таньке хоть из пушки стреляй.

Хотя… Если бы она была похожа на Иринку Чубаченко, что сидела за первой партой и была круглой отличницей. Тогда он, возможно, и не так бы пек раков.

А Танька все прыгала и прыгала посреди улицы. И, будто неумышленно, все ближе подбиралась к Степанову двору. Наконец остановилась около забора, бросила быстрый взгляд на дом, на огород и садик, увидела Степана на вишне и сделала вид, будто очень удивилась.

— А я думала, что тебя нет дома — сказала она — Хочешь, помогу?

Степан хотел было сказать, чтобы Таня не совала свой нос в чужие дела. Однако заметил, какой взгляд она бросила на вишни, и сдержался. У бабы Марии таких не было.

— Лезь — позволил он — Только гляди, не загреми из дерева. Отвечай потом за тебя! А я пока что другими делами займусь.

Собственно, никаких особых дел у Степана не было. Разве что долить воды в бочку и покормить цыплят. А за это время Таня с горой наполнила ведро.

— Все? — спросила она.

Степан невольно вздохнул.

— Если бы все — сознался он — Из них еще и косточки надо вынимать!

— Тогда неси шпильку — скомандовала Таня. И это был первый в этом году случай, когда Степан ее послушался.