Государевы служилые люди. Происхождение русского дворянства

Приборные служилые люди отличались от дворян и детей боярских также и тем, что они владели вотчинами и поместьями. Они поселялись не в уездах, но в городах слободами и наделялись мелкими земельными участками казенной земли, причем их земельные наделы весьма схожи были с тяглыми наделами посадских людей, с той разницей, что посадские люди тянули тягло со своих участков, а стрельцы и казаки отбывали службу – также своего рода тягло. Некоторые исследователи (Беляев) полагают, что приборные люди владели землями на общинном праве владения и что земли их были собственностью стрелецкой или казацкой слободки. Другие историки усматривают в земельных владениях приборных людей форму товарищеского, сябринного землевладения. Доля каждого определялась не общиной, но правительством, сами служилые люди называли себя сябрами или себрами, т. е. товарищами[170], они владели сообща «вопче» теми или другими участками земли, или угодьями. В противоположность детям боярским приборные люди, будучи сябренными землевладельцами, в то же время, по общему правилу, были и земледельцами – не имея крестьян или холопов-работников, сами обрабатывали землю и промышляли своими руками.

Стрельцы, казаки и другие приборные люди так же, как и дети боярские, были свободны от налогов, в качестве служилых людей, беломестцев, но с некоторыми ограничениями. Многие из них, живя в городах, занимались торговлей и промыслами и благодаря податным льготам вели свои дела успешнее многих посадских людей, которые постоянно сетовали на ущерб от неравной борьбы с беломестцами на поприще промышленности. Поэтому правительство нашло необходимым ограничить податную привилегированность низших служилых чинов. Относительно стрельцов и казаков, а также драгун, которые «всякими промыслами промышляют и в лавках сидят», Уложение 1649 года постановило, что они, будучи свободны от тяглых служеб (натуральных повинностей) и податей, обязаны платить таможенные пошлины с промыслов и оброк с лавок. Другие же менее многочисленные низшие разряды служилых людей – артиллеристы, пушкари, затинщики и воротники, а также казенные кузнецы и плотники – совершенно сравнивались в податном отношении с посадскими людьми, если торговали в лавках или занимались промыслами; им велено было платить не только таможенные пошлины, но и «всякие подати и быть в тягле с посадскими людьми в ряд»[171].

Кроме полков «иноземного строя», составлявшихся лишь на время войны, при Михаиле Феодоровиче были образованы несколько постоянных, солдатских и драгунских, полков.

Они содержались в мирное время на тех же основаниях, как стрельцы и казаки. Солдаты были поселены на шведской границе, драгуны же – по преимуществу на южной окраине. «Старые солдатские полки, – говорит Котошихин, – издавна устроены житьем на порубежных местах, в двух местах к границе Свейского государства, острогами, погостами и деревнями». В военное время они входили в состав войска, но четвертая часть их оставалась на границе, «для оберегания пограничных мест, острожков и домов». «Старые драгуны» устроены вечным житьем на украине к татарской границе, против того же, что и солдаты к границе Свейского государства». В дополнение к этим сообщениям Котошихина следует заметить, что драгунские военные поселения существовали не только на юге, но и на северо-западе, на шведской границе. В 1648 году принадлежавший новгородскому митрополиту Олонецкий погост Новгородского уезда был отписан в казну и велено было «того Рождественского Олонецкого погосту крестьян и бобылей устроить в драгунскую службу для того, что те крестьяне и бобыли живут смежно с немецкими людьми»[172]. Военно-стратегические соображения побуждали правительство и в других местностях превращать крестьян в служилых людей. В 1648 году в одно из сел южной окраины Бел-Колодезь и в поселки и деревни, тянувшие к нему, прислана была грамота, которой крестьянам объявлялось, что им за помещиками быть не велено, а велено быть в драгунской службе; они обязывались иметь по пищали, рогатине и топору, освобождались от многих сборов, но земельные наделы оставлены были им в прежнем размере.

Беднейшие дети боярские также зачислялись в такую постоянную драгунскую службу, переходя в разряд низших служилых людей, разночинцев. Дети боярские драгунского строя отличались от детей боярских – уездных помещиков. Им всем отводились равные земельные наделы и в меньшем размере, чем детям боярским полковой службы с городом. Они владели землей на одинаковых условиях с другими приборными служилыми людьми и, по общему правилу, в противоположность другим детям боярским, были землевладельцами-земледельцами. Так, например, ни у одного из детей боярских драгунской службы, поселенных в городе Карпове на реке Ворскле (ныне слобода Пушкарская в Грайворонском уезде), не было ни крестьян, ни бобылей. Подобно стрельцам и казакам, драгуны должны были жить не в уездных имениях, а в городах особыми слободами и пахали пашню «наездом».