Государственная Дума Российской империи, 1906–1917 гг.

Коковцов в рескриптах императора увидел поразительный подъем экономических сил страны и связывал этот грандиозный успех всецело со своей финансовой политикой, государем определяемой как «бережливая», но в рескриптах были и другие мысли. Николай II не только отмечал «светлые проявления даровитого творчества и трудовой мощи» его народа, но и указывал на оборотную, теневую сторону российской действительности, ибо сам видел «печальные картины народной немощи, семейной нищеты и заброшенных хозяйств». Он указывал и виновников этого печального явления, его потрясшего. Называя две причины, император поставил на первое место «последствия нетрезвой жизни», а на второе тот факт, что труженик в «тяжелую минуту лишен денежной поддержки путем правильно поставленного и доступного кредита». Эти оценки императора заслуживают повышенного внимания. Ставится воистину великая цель всемерно поддержать народный труд доступным кредитом, «безотлагательно ввести в заведывание государственными финансами коренные преобразования во благо народа». Введение сухого закона, отказ от «пьяного бюджета» явились первым шагом на этом намеченном императором пути. Этот первый шаг оказался и последним, через полгода грянули залпы Великой войны.

Задумываясь теперь, на исходе века, над задачей, поставленной еще в 1914 г. о поддержке народного труда правильно поставленным и доступным кредитом, приходится признать, что она ныне еще более актуальна, чем тогда. Приходится признать, что Дума и Госсовет оказались не на высоте самой жизнью и волею императора поставленных задач, они не способствовали, как законодатели перестройки финансовой системы, организации денежной поддержки народного труда, более того, Дума и Совет не выказали должной прозорливости и энергии в осуществлении сухого закона, поддержке трезвенного движения. Последние годы перед войной страна была на подъеме своих материальных и духовных сил. Это время вошло в историю как индустриальный подъем, как Серебряный век культуры, и одновременно это время ознаменовалось невиданным ростом социальной напряженности, обостренностью всяческих противоречий в обществе. Вопросы, поставленные всем ходом жизни, не нашли удовлетворительного разрешения со стороны и Думы — власти законодательной, и правительства — власти исполнительной.

Примечания

¹Ольденбург С. С. Царствование императора Николая II. М., 1994. Т. 2. С. 136.

² За всесословное волостное земство. Речи, произнесенные в Государственной Думе Васильевым, М. Ковалевским, графом А. П. Толстым. СПб., 1914.

³ Гражданин. 1913. № 1. С. 16.

⁴ Речь. 1914. 23 мая.

⁵ Фракция народной свободы. В период с 15 октября 1913 по 14 июля 1914 // Государственная Дума. 4-й созыв. Стенограф. отчет. 2-я сессия. СПб., 1914. Ч. 1–3. Отчет фракции. С. 6.

⁶Ольденбург С. С. Указ. соч. С. 136.

⁷Коковцов В. Н. Из моего прошлого. Т. 2. С. 318–319.

⁸ Там же.

⁹Милюков П. Н. Воспоминания. М., 1993. Т. 2. С. 138.

¹⁰Коковцов В. Н. Указ. соч. Т. 2. С. 402.

Начало войны. «Священное единение»

19 июля (1 августа) в 7 часов 10 минут германский посол вручил министру иностранных дел Сазонову ноту с объявлением войны.

В обсуждении проблем войны и мира Дума прямого участия не приняла. Внешняя политика полностью была в руках императора.

Из вечерних газет в тот же день страна узнала об этой новости. Огромные толпы хлынули на Дворцовую площадь. Император вышел на балкон, раздались крики «Ура!», звуки национального гимна. Народ «как встарь» опустился перед государем на колени. Принимая 20 июля в Зимнем дворце высшее командование армии и флота, император заявил, что мира не подпишет, «пока последний неприятельский солдат не уйдет с земли нашей!». В тот же день был опубликован манифест царя с призывом в годину страшных испытаний забыть внутренние споры, укрепить союз народа и царя и, объединившись, отразить врага.

Когда 26 июля открылась однодневная чрезвычайная сессия обеих палат, единение законодателей с исторической властью было полным. Обращаясь к законодателям, император отметил подъем патриотических чувств, который, подобно урагану, пронесся по нашей земле и служит ручательством победы в войне, ниспосланной Богом; он призвал «лучших людей» выполнить свой долг.

Премьер Горемыкин завершил свое выступление в Думе призывом: «В эту торжественную минуту я от имени правительства призываю вас всех, без различия партий и направлений, проникнуться заветами царского манифеста и сплотиться вместе с нами вокруг единого знамени, на котором начертаны величайшие для всех нас слова: „Государь и Россия“».