Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников XVIII – начала XX в.

Каждый бек имел собственный двор, по сути представлявший копию двора самого эмира: при нем имелись собственные мирахуры, есаул-баши (помощники), диван-беги (начальники канцелярии) и т. д. Подобно тому, как эмир назначал беков, сами они назначали амлякдаров – наместников мелких административно-территориальных единиц, включавших по нескольку селений; амлякдары должны были собирать подати и обеспечивать порядок в своих владениях [Галкин, 1894б, с. 27; Матвеев, 1883, с. 35]. Чаще всего на должности назначались родственники и ближайшие сподвижники беков, и лишь очень редко новый бек мог оставить на должности амлякдаров, назначенных его предшественником. В таких случаях амлякдарам требовалось приложить максимум усилий, чтобы сохранить должность, что обычно проявлялось во вручении новому наместнику крупной взятки. Так, один амлякдар, снятый с должности, бурно сокрушался, что за время пребывания на ней не успел возместить сумму, врученную им беку [Нечаев, 1914, с. 17].

В зависимости от отношения бека к назначавшемуся на должность амлякдарство могло быть и больше, и меньше: некоторые насчитывали около 1,6 тыс. жителей, другие – до 3 тыс. [Варыгин, 1916, с. 795; Стеткевич, 1894, с. 258; Федоров, 1894, с. 159–160]. Впрочем, на количество и размер амлякдарств могли влиять и другие факторы. Так, в Каракульском бекстве до установления российского протектората над Бухарой их было 12, а к началу 1880-х годов осталось всего 4 из-за запустения территорий и снижения доходов населения: вода Зеравшана, ранее питавшая этот регион, стала больше использоваться населением русского Самарканда и его округи [Архипов, 1884, с. 221].

Беки и их подчиненные не получали жалования от эмира, поэтому кормились за счет собственных земельных владений и сборов в свою пользу с местного населения, естественно, нередко превышая полномочия по их взиманию. В их пользу шел поземельный налог – харадж, который они нередко по собственному усмотрению могли существенно повысить по сравнению с 1/10 доли, предусмотренной нормами шариата (до 1/5 или даже 1/4), поземельный (танапный) сбор, а в ряде бекств – также дорожные пошлины (с переправ, мостов и проч.) или специальные дополнительные сборы. Собирали эти налоги амлякдары и их специальные чиновники – даруги, причем никаких приборов для измерения полагавшейся для сдачи доли зерна и другой продукции у них не было, всё они определяли «на глаз», а если и ошибались – то всегда в свою пользу [Нечаев, 1914, с. 72; Стеткевич, 1894, с. 258]. Беки получали подарки от амлякдаров за назначение на должность, те, в свою очередь, от своих нукеров – телохранителей из числа местных жителей, которые помогали амлякдарам в сборе налогов и поддержании порядка в населенных пунктах [А.П., 1908, с. 49].

Основной задачей бека был сбор налогов в пользу казны эмира. Эти налоги состояли из торгового сбора, ушра и зякета [Ханыков, 1843, с. 115–116, 119]. Формально они составляли определенную долю от доходов населения, но рассчитать количество жителей в каждом бекстве не могли ни центральные власти, ни сами беки с амлякдарами, поэтому чаще всего беку при его назначении называлась фиксированная сумма (в зависимости от благосостояния бекства), которую он должен был ежегодно направлять в казну. Обычно такая сумма составляла от 5 до 10 лаков серебра[37] [Ржевуский, 1907, с. 226; Семенов, 1902, с. 979–980]. Кроме того, бек должен был также каждый год вручать эмиру «токсан тартук» – подарок, свидетельствовавший о верности и покорности бека монарху и состоявший из определенного количества лошадей с полной сбруей, связок халатов и ковров (по 9 штук в каждой) [Архипов, 1884, с. 188; Лессар, 2002, с. 105; Нечаев, 1914, с. 976–977]. Некоторые беки, стремясь снискать милость эмира, взимали и отправляли в Бухару больше налогов, чем требовалось, обещая подданным взять с них меньше в следующем году [Гаевский, 1924, с. 59].

Соответственно, если сумма доходов с бекства была существенно ниже установленной (даже если виной тому был неурожай, катаклизмы и т. п.), наместников ждали суровые наказания – от перевода в менее престижную область до смещения, конфискации имущества и тюремного заключения [Гаевский, 1924, с. 59; Гартевельд, 1914, с. 109; Семенов, 1902, с. 978]. Исключения делались в очень редких случаях. Так, в 1894 г. каршинский бек сдал в казну 1 800 тыс. таньга, а годом позже – всего 700 тыс., но ему дали «испытательный срок», поскольку он был лишь недавно назначен на должность [Литвинов, 1910а, с. 93].