Готланд Эрманариха: остроготы в Восточной Европе на рубеже Древности и Средневековья

На наш взгляд, приведенные выше базовые характеристики королевства Эрманариха по данным нарративной традиции и археологии во многом (хотя и не во всем) соответствуют перечисленным критериям «раннего государства» как определенной стадии политогенеза. Оставившее Черняховскую культуру многочисленное, изначально неоднородное в этническом отношении население проживало в рамках крупномасштабного сообщества, по размерам и уровню сложности вполне сравнимого с «ранним государством». Причем, исходя из типологии Л.Е. Гринина, по последнему критерию оно скорее соответствовало «крупному раннему государству»[1681]. Здесь важно не забывать, что «раннее государство» — это всегда государство неполное, какие-то очень важные его элементы еще отсутствовали или были еще недоразвиты[1682]. Часто такие «неполные» государства только надстраивались над обществом, ограничиваясь военными и перераспределительными задачами, сбором дани, повинностей и пошлин, не проникая в толщу его жизни. Естественно, на этапе становления «раннего государства» в нем сохранялось еще очень много остатков и элементов предыдущей стадии политогенеза, в нашем случае — «суперсложного вождества». Но важно то, что уже не они определяют сущность новой политии — формирующегося «раннего государства», каковым, скорее всего, и становилось Остроготское королевство при Эрманарихе.

Известно, что многие «ранние государства» появлялись на последнем этапе политогенеза, когда на первое место выдвигается война. Ее цель — не просто грабеж, а увеличение территории и населения для производства и реализации избыточного продукта. У истоков Остроготского королевства стояли более ранние «военные политии» готов III в., наложившиеся на местные потестарные образования[1683]. Скорее всего, они начали оформляться еще во время миграции в Скифию при короле Филимире, т.к. у переселенцев в условиях постоянной военной опасности и столкновений с коренным населением неизбежно должна была усиливаться военная власть короля[1684]. Результатом такого завоевания стал межэтнический симбиоз и иерархия территорий, возникновение отношений «готский центр» и «местная племенная периферия»[1685]. Изначально королевство остроготов несло на себе отпечатки крупных перемен, ярче всего запечатленных в пассаже Иордана о «деяниях» Эрманариха[1686]. Здесь «раннее государство» образовалось на базе суперсложного вождества с сильной властью вождя-короля, опирающегося на войско-дружину в процессе завоевания и присоединения новых обширных территорий. Все это неизбежно вело к усложнению общественной жизни, вызванного как обстоятельствами переселения и завоевания, так и внутренними противоречиями этого общества. Такая схема остроготского политогенеза хорошо согласуется с современными представлениями о начале государственности, которая чаще всего рождалась в результате каких-то резких перемен.

В то же время, неуловимость и расплывчатость перехода от «сложного вождества» к «раннему государству» признают многие исследователи этого феномена. По нашему мнению, став двухуровневым и полиэтничным, оно перерастало рамки «суперсложного вождества» и эволюционировало в сторону «раннего государства».

В целом, остроготы Эрманариха проявили явно большее стремление к масштабному политическому образованию, нежели везиготы, долгое время сохранявшие в Гуттиуде (“Gútþiuda”) племенное дробление с вождями — «судьями» во главе[1687]. Экспансию остроготов на север и северо-восток осуществляла пассионарная, воинственная, хотя, скорее всего, и не очень многочисленная группа племен, а точнее — дружин, привычных к подвижной жизни[1688]. Они еще не принадлежали к развитой цивилизации, не были склонны к прочной оседлой жизни, не имели устойчивых политических скреп. Основное направление готской экспансии на север, вдоль больших рек было обусловлено не только естественным стремлением овладеть главными торговыми магистралями Восточной Европы, но не в последнюю очередь — невозможностью продвижения готов на юг к границам богатых римских провинций, особенно после поражения, нанесенного им Константином Великим в 332 г.