Граф Монте Кристо 3 часть

Since the death of Madame de Saint-Meran, I have known that a poisoner lived in my house. M. d'Avrigny warned me of it. After the death of Barrois my suspicions were directed towards an angel,--those suspicions which, even when there is no crime, are always alive in my heart; but after the death of Valentine, there has been no doubt in my mind, madame, and not only in mine, but in those of others; thus your crime, known by two persons, suspected by many, will soon become public, and, as I told you just now, you no longer speak to the husband, but to the judge."	Начиная со смерти маркизы де Сен-Меран я уже знал, что в моем доме есть отравитель; д'Авриньи предупредил меня об этом; после смерти Барруа, да простит меня бог, мои подозрения пали на ангела! Даже когда нет явного преступления, подозрение всегда тлеет в моей душе; но после смерти Валентины у меня уже не оставалось сомнений, сударыня, и не только у меня, но и у других; таким образом, ваше преступление, известное теперь двоим, подозреваемое многими, станет гласным; и, как я вам уже сказал, сударыня, с вами говорит теперь не муж, а судья!
The young woman hid her face in her hands.	Госпожа де Вильфор закрыла лицо руками.
"Oh, sir," she stammered, "I beseech you, do not believe appearances."	- Не верьте внешним признакам, умоляю вас, -прошептала она.
"Are you, then, a coward?" cried Villefort, in a contemptuous voice. "But I have always observed that poisoners were cowards.	- Неужели вы так малодушны? - воскликнул с презрением Вильфор. - Правда, я всегда замечал, что отравители малодушны.
Can you be a coward,--you who have had the courage to witness the death of two old men and a young girl murdered by you?"	Ведь у вас хватило мужества видеть, как умирали два старика и невинная девушка, отравленные вами?
"Sir! sir!"	- Сударь!
"Can you be a coward?" continued Villefort, with increasing excitement, "you, who could count, one by one, the minutes of four death agonies? You, who have arranged your infernal plans, and removed the beverages with a talent and precision almost miraculous?	- Неужели вы так малодушны? - продолжал Вильфор с возрастающим жаром. - Ведь вы считали минуты четырех агоний, вы осуществили ваш адский замысел, вы готовили ваше гнусное зелье с таким изумительным искусством и уверенностью!
Have you, then, who have calculated everything with such nicety, have you forgotten to calculate one thing--I mean where the revelation of your crimes will lead you to?	Вы все так прекрасно рассчитали, как же вы забыли о том, куда вас может привести разоблачение ваших преступлений?
Oh, it is impossible--you must have saved some surer, more subtle and deadly poison than any other, that you might escape the punishment that you deserve. You have done this—I hope so, at least."	Этого не может быть; вы, наверное, приберегли самый сладостный, самый быстрый и самый верный яд, чтобы избегнуть заслуженной кары... Вы это сделали, я надеюсь?
Madame de Villefort stretched out her hands, and fell on her knees.	Госпожа де Вильфор заломила руки и упала на колени.
"I understand," he said, "you confess; but a confession made to the judges, a confession made at the last moment, extorted when the crime cannot be denied, diminishes not the punishment inflicted on the guilty!"	- Я вижу, вы сознаетесь, - сказал он, - но признание, сделанное судьям, признание, сделанное в последний миг, когда отрицать уже невозможно, - такое признание ни в какой мере не может смягчить кару.
"The punishment?" exclaimed Madame de Villefort, "the punishment, monsieur? Twice you have pronounced that word!"	- Кара? - воскликнула г-жа де Вильфор. - Вы уже второй раз произносите это слово!
"Certainly.	- Конечно.