Графиня на неделю

— Робкая, словно дикая птичка, но я дружил с ее мужем. Поэтому у меня есть преимущество. — Теддингтон ухмыльнулся. — Как только пройдет год, хищники закружатся над ней; всем не терпится запустить когти в ее состояние. Я собираюсь застолбить ее за собой еще до того, как такая возможность появится у других.

Рэндольф пожал плечами.

— Поскольку я не отношусь к… м-м-м… хищникам, меня это не касается. — Он взял карты. — Играем?

Следующие несколько партий прошли в упорной борьбе. Прежде чем гнев Рэндольфа немного остыл и он снова сосредоточился на игре, Теддингтон успел выиграть пике в первой и две взятки в начале второй партии. Рэндольф не сомневался, что еще может выиграть. Его противник много пил, и Рэн набирал очки. Какое-то время он тешил себя мыслью отыграться. К бренди он так и не прикоснулся, и его незамутненный ум подсказывал, что он может уничтожить Теддингтона, если пожелает.

Какой бы соблазнительной ни казалась такая перспектива, он решил вовремя остановиться. Лучше не наживать врага в лице Теддингтона до тех пор, пока это не станет необходимым.

— Мне конец! — Теддингтон бросил карты и натужно рассмеялся. — Репик в последней партии закрепил вашу победу, милорд. Сыграем еще? Я хочу отыграться!

— Не сегодня. — Рэндольф встал. — Утром у меня важная встреча.

— Что ж, сэр, отлично. До следующего раза.

Теддингтон взял свой бокал и приподнял его, с улыбкой произнеся:

— Будем надеяться, что в любви мне повезет больше, чем в картах!

Рэн растянул губы в неискренней улыбке. Он вышел на улицу с видом человека, которому все на свете безразлично, однако в голове у него бродили самые мрачные мысли. Если верно то, что Чизлетт рассказывал ему о Теддингтоне, он не просто охотник за приданым, но и, возможно, убийца.

При мысли о том, что Арабелла станет его следующей жертвой, холод пробрал его до костей.

Глава 9

Арабелла вышла в холл, шурша черными юбками.

— Не нарушаю ли я правила приличия из-за того, что ношу шелк? — Она остановилась перед зеркалом. — Эстер, вам не кажется, что это слишком скоро? — Она развернулась к компаньонке, которая спускалась следом за ней.

— Нет-нет, дорогая. Прошло больше половины вашего года траура. Уверена, никто и слова против не скажет.

Арабелла снова посмотрелась в зеркало. Шелк мерцал и переливался. Как он отличался от тусклых тканей, которые она вынуждена была носить последние несколько месяцев! И все же, несмотря на заверения компаньонки, она снова усомнилась, правильно ли поступает. Милая, робкая Эстер Хатклифф готова сказать все, что от нее ждут.

Хрипло пробили часы. Лакей доложил, что ее экипаж подан. Времени на то, чтобы переодеться, уже не оставалось. Она накинула на плечи плащ, подбитый бархатом.

— Вы точно не хотите, чтобы я вас сопровождала? — спросила Эстер, провожая ее до двери. — Мне нужно лишь взять пальто.

— Спасибо, но сегодня вы мне не понадобитесь. Кстати, и дожидаться меня не обязательно. Я не собираюсь долго оставаться в Суэйн-Хаус.

— Нет, я непременно вас дождусь. — Эстер улыбнулась. — Вы знаете, я не смогу заснуть, пока не увижу, что вы благополучно вернулись домой. С нетерпением буду ждать вашего рассказа о сегодняшнем вечере!

Арабелла вышла к экипажу, оставив компаньонку в дверях. Эстер помахала ей рукой. Бедная Эстер, подумала Арабелла, когда экипаж тронулся с места. Она так стремится угодить, так боится кого-то задеть… Арабелла жалела ее. Не такую компаньонку она выбрала бы себе сама — и, возможно, не на такую компаньонку надеялся сэр Адам, когда настоял, чтобы Эстер жила с Арабеллой в Лондоне. Конечно, компаньонка необходима, когда она куда-то выезжает, но не сегодня. Более того, сегодня Эстер ей могла помешать.

Дом леди Суэйн пользовался известностью в определенных кругах. Хозяйка была болтлива до нелепости, однако этот недостаток компенсировался ее добродушием и большим состоянием. На ее приемах превосходно кормили. У нее собиралось изысканное общество, а гостей неустанно развлекали. Даже не в сезон ее дом бывал заполнен гостями. Никаких танцев, только искусные музыканты. Негромкая музыка создает приятный, ненавязчивый фон для интересных бесед. В соседнем зале играют «по маленькой»: вист, двадцать одно, криббидж и мушка — но не пикет. Все очень респектабельно. Вот почему Арабелла предложила Чарльзу Теддингтону встретиться у леди Суэйн. Ей показалось, что место вполне годится для их, как она надеялась, последней встречи.

Выйдя из экипажа, Арабелла увидела, что все окна Суэйн-Хаус ярко освещены. Она предвкушала отдых после холодных улиц, где порывы ветра взметали сугробы снега вдоль сточных канав.

Ей так не терпелось поскорее попасть в тепло, что она не заметила фигуры в плаще на мостовой, пока фигура не заговорила:

— Добрый вечер, миссис Роффи!

Она вздрогнула.

— А, лорд Уэстрей!

Румянец, заливший ей лицо, скрыл волнение. Конечно, разглядеть его как следует она не могла, так как он высоко поднял воротник пальто и надвинул шляпу на лоб, но она сразу узнала его низкий, бархатный голос, в котором слышались веселые нотки.