Грамматические вольности современной поэзии, 1950-2020

Я вспал

неглубоко, и впалый соннатужно кашлял, селезенкой ёкал
окол меня и состоял из зон,
где, затесавшись головою ó кол,
Чеширский Кто с урыбкою в зубах,
как дед Пихто с уклейкой носогрелкой,
змеясь ехидной, снялся мне, что Бах
был себастьян как свой в такую стельку

Владимир Строчков. «Я вспал неглубоко, и впалый сон…»

[629].

Глагол вспал очевидным образом соотносится здесь с выражением впал в сон, тем более что в той же строке появляется сочетание впалый сон. Далее в тексте изображается смещенное восприятие реалий: звуков, образов, понятий – как бы в полусне. Не исключено, что в этой поэтике смещения и смешения глагол вспал появился под влиянием, во-первых, словоформы всхрапнул с той же приставкой, во-вторых, словоформы встал (вспал и встал ‘проснулся’– не просто минимальная, но и контекстуально антонимичная пара).

Встречаются примеры нестандартной перфективации и с другими приставками. Так, например, Владимир Бауэр заполняет лакуну, представляя парным глагол унывать, вопреки норме:

Снегопад морочит сумерки.
   Прошпектами,
першпективой забавляяся, глаза,
затуманенные драмками бюджетными,
обходя,
   проунываю

полчаса.

Владимир Бауэр. «Лимончик»

[630].

Здесь действие предстает ограниченно-длительным (как проспать два часа) и вместе с тем протяженно-одноактным (как прогреметь). Если для глагола в этом тексте актуально значение исчерпанной интенсивности, свойственное глаголам протяженно-одноактного способа действия (Шелякин 2001: 82), то в неологизме Бауэра элемент интенсивности ослабевает (потому что слово унывать обозначает пассивное состояние), а элемент исчерпанности усиливается (так как значение приставки логически противоречит значению производящего глагола). Ю. С. Маслов писал:

…в подавляющем большинстве случаев причины непарности – именно в семантике самих непарных глаголов, в том, что лексическое значение данного глагола, отражая определенные объективные свойства соответствующего действия, оказывается несовместимым с грамматическим значением того или иного вида (Маслов 1984: 54).

Для современного восприятия унывать – именно такой глагол, однако наличие в языке прилагательного унылый, восходящего к перфективному причастию от утраченного глагола уныть, говорит о том, что в прошлом глагол унывать был парным, причем форма несовершенного вида возникла как вторичная[631]. У Бауэра сочетание проунываю полчаса с формой первого лица будущего времени сообщает глаголу значение контролируемого и даже запланированного состояния – вопреки норме (хотя в этом случае норма довольно расплывчата: вполне обычны высказывания Не унывай; Я не собираюсь унывать).

В следующем тексте присоединение приставки до-, свойственной терминативно-локальным глаголам (Шелякин 2001: 90), к глаголу звукоподражательному приводит к метонимии, способной обозначить движение звуком, его сопровождающим:

Проснувшись от страха, я слышал, он вывел меня
из ряда предметов, уравненных зимней луною,
ещё затихала иного волна бытия,
как будто в песке, несравненно омытом волною,

ещё возбегали в ту область её мураши,

нетрезвые пузы, зыри, не успевшие смыться,
и запечатлелась озёрная светлость души,
пока на окраинах доцокотали копытца

Владимир Гандельсман. «Проснувшись от страха, я слышал, он вывел меня…»

[632].