Грань

– Отец Брайан, могу я просить вас выступить в суде в качестве свидетеля защиты? Разумеется, вы можете не упоминать компрометирующие вас подробности, сосредоточившись лишь на взаимоотношениях Кевина с Элеонорой.

Брайан некоторое время молчал.

– Я сделаю это, если вы этого хотите.

Он взглянул на Чарльза как-то неопределенно и после долгой паузы спросил:

– Мистер Стэнхоуп, вы находите меня привлекательным?

– Простите? – растерянно произнес адвокат.

– Ранее мне показалось, вы смотрели на меня с интересом, – пояснил мужчина. К своему изумлению Стэнхоуп различил в его голосе кокетливые ноты. – Я ошибся?

Чарльз обвел взглядом номер и в смятении выдохнул.

– Скажем так, ваши внешние данные теоретически могли бы соответствовать моим предпочтениям, если бы…

– …я не был священником, – договорил за него Брайан.

– Пожалуй, – согласился адвокат.

– Мистер Стэнхоуп… нет, могу я называть вас Чарльз?

– Как вам угодно.

– Чарльз, вы сами выбрали свое ремесло?

– Адвокатскую деятельность? – Стэнхоуп задумался. – Есть много нюансов, но в целом, полагаю, да.

– Что ж, в таком случае, вы – счастливый человек. И я вам завидую, потому что, при всей моей любви к Господу, я этот путь не выбирал.

На последней фразе голос Брайана дрогнул. Стэнхоуп от чего-то ощутил привкус горечи во рту. Он был не самым отзывчивым человеком, но, зная обстоятельства пастора, мог вообразить себе его тяготы.

– Мне жаль, – произнес он с сочувствием.

– Да, – кивнул Брайан. – Так может, если вам и правда жаль, вы могли бы, если вы не против… утешить меня.

Стэнхоуп опешил. Он уже собирался саркастично уточнить, того ли утешения тот ждет от него, но уловив стыдливый взгляд мужчины, осознал, что понял все правильно. Многие знакомые Стэнхоупа небезосновательно считали его человеком беспринципным. Чего греха таить, он и сам иногда отзывался о себе подобным образом. Но это, по его мнению, никоим образом не касалось отношений. Чарльз видел, насколько непросто было Брайану озвучить свою просьбу, видел все его сомнения и стыд. И принципы Стэнхоупа не могли позволить ему смутить мужчину отказом еще больше.

Чарльз сделал шаг Брайану навстречу, припоминая, что где-то в кошельке у него еще оставался один презерватив. Нужно было оборвать эту повисшую в воздухе неловкость. Он коснулся одной рукой худого предплечья пастора, другой приподнял его подбородок, ловя смущенный взгляд.

– Я сделаю это, если вы этого хотите, – произнес Стэнхоуп полушепотом.

– Да, пожалуйста, – с придыханием ответил Брайан.

Пульс отдавался у Чарльза в висках. Он давно не испытывал подобного волнения. То больше не было его странной фантазией, это происходило здесь и сейчас наяву, оттого воспринималось как-то сюрреалистично. Он касался его спешно и жадно, как изголодавшийся, впервые за долгое время увидевший еду. Брайан, в свою очередь, также жадно принимал все его безумные ласки, смело обнажаясь и шепча непристойности.

Стискивая Брайана в объятиях, Стэнхоуп увлек его за собой на кровать. Он нависал над ним, время от времени заглядывая ему в лицо и убеждаясь, что воспринял очередное требование верно. Чарльзу нравилась его внезапно открывшаяся смелость, нравилась его реакция на каждое прикосновение. Брайан был мягким и пластичным, будто воск, и его холодная кожа становилась живой и горячей в руках Чарльза. Он скользил пальцами между ягодиц, ловил его истомленную дрожь, слышал сбивчивое дыхание.

Стэнхоуп еле сдерживал себя от того, чтобы не быть откровенно грубым. Перевернув Брайана на живот, Чарльз навалился сзади. Брайан, издав слабый стон, вцепился в полотно покрывала. Стэнхоуп медленно подался вперед, накрывая его всем телом. Тот задышал часто, широко раскрыв рот. Чарльз начал двигаться осторожно и плавно, тяжело дыша ему в плечо, целуя его родинку и острые позвонки. Брайан, выдохнув что-то нечленораздельное, обхватил его за бедро и потянул на себя, призывая ускориться.

Стэнхоуп внял его просьбе. Рука Брайана сползла под живот. Он тихо застонал, но по мере того, как росло возбуждение, его голос становился все громче. Достигнув пика, Чарльз с силой сжал его плечи. Брайан дернулся, а затем излился вслед за ним, оставив мокрое пятно на смятом покрывале.

Еще пару минут Стэнхоуп удерживал мужчину под собой. Но когда тот попытался высвободиться, он, наконец, сообразил, что Брайану, должно быть, тяжело выдерживать его вес. Он перевалился на бок, слегка ослабив хватку. Он выскользнул из его объятий и, пошатываясь, направился в ванную.

Чарльз лежал в кровати, наблюдая, как Брайан торопливо застегивает пуговицы рубашки. Он выглядел еще более потерянным, чем когда только переступил порог его номера. Растрепанная челка ниспадала на его бледное лицо. Он нервно покусывал губы, будто сомневаясь, должен ли сказать что-либо.

– Я вызову вам такси, – произнес Стэнхоуп поднимаясь.

Брайан небрежно перебросил пиджак через руку и шагнул к двери.

– Это ни к чему, – ответил он устало. – Я все равно собирался пройтись.

– Уже довольно поздно, – возразил адвокат. – Это может быть небезопасно.