Грань

Мы с моим боссом обменялись выразительными взглядами. Уэстерфилд явно не знал о допущенном мною промахе, когда еще несколько лет назад я без санкции судьи организовал слежку за Лавингом. Впрочем, вполне вероятно, что об этом не знал даже Стивенсон. Проблемы у меня еще могли возникнуть, но хотелось верить, что теперь об этом никто и не вспомнит.

— И вот тогда я начал сопоставлять факты по Стивенсону — человеку с репутацией большого любителя молоденьких девушек. Сенатору, частенько выступавшему с лекциями в учебных заведениях. Он родом из Огайо, откуда рукой подать до Чарлстона в Западной Виргинии — удобного места, где они с Албертсом могли назначить Лавингу встречу. Я попросил Клэр внимательнее изучить поведение Стивенсона. Она просмотрела записи о его телефонных переговорах и перемещениях по стране, проверила, не поступало ли раньше жалоб на сексуальные домогательства, от которых он мог, например, откупиться.

Я пожал плечами.

— Как видите, это была только версия, не подкрепленная до поры до времени неопровержимыми доказательствами. И я решился на затею с ГПИ в надежде на то, что Албертс заглотит наживку и попытается навести нас на след Питера Ю.

— Да, я сам видел ориентировку по «Глобал», — кисло ухмыльнулся Уэстерфилд, которому скорее всего опять не понравилось, что ему не сообщили всей правды, хотя на этот раз не преследуя цель отвлечь его внимание от меня.

— Между прочим, — добавил я, — почти нет сомнений, что Албертс расколется.

«Дилемма заключенного»…

У Эллиса тоже накопились вопросы:

— Но похищать девочку-подростка, угрожать ей пытками, использовать головорезов-наемников… Крайне сложная, я бы даже сказал, экстремальная операция. Зачем ему это? И что означал поставленный крайний срок? Информация была нужна ему к вечеру вчерашнего дня.

Для меня самого здесь все было предельно ясно. И я объяснил:

— Надеюсь, главная причина понятна — Стивенсону не хотелось угодить за решетку, а потому он пошел бы на все, чтобы заставить замолчать любого свидетеля, способного связать его со смертью Сьюзан Маркус. Но кроме того, здесь замешано куда больше высокопоставленных людей, чем одни лишь Стивенсон и Албертс.

Уэстерфилд вновь встрепенулся. Его легко возбуждало любое предположение о существовании заговора.

— Кого вы имеете в виду?

— Во-первых, кандидата на выборах в верховные судьи. Голосование в сенате назначено на завтра. А Аманда собиралась вести свой блог о самоубийстве Сьюзан всю неделю, начиная с понедельника.

— Я все еще не вижу связи… — сказал прокурор.

Пришлось втолковать ему, что Стивенсону удалось сколотить коалицию правых сил.

— Но у них большинство всего в один голос. Случись Стивенсону попасть под арест или хотя бы под подозрение в секс-скандале, и коалиция враз развалилась бы. Тогда прощай мечта республиканцев о «своем» верховном судье. Им стал бы демократ. Поэтому я более чем уверен, что здесь замешаны деятели из группы политической поддержки и лоббисты, с которыми прежде был связан Албертс.

При этом глаза Уэстерфилда по-волчьи загорелись.

— Это действительно интересно, — признал он.

— Посмотрите, сколько злобы выплескивается из-за этого, — продолжал я. — Люди, кажется, действительно готовы на все, чтобы именно их партия одержала победу.

«Сейчас в конгрессе слишком много истериков. Их вообще-то везде стало слишком много».

Уэстерфилд посмотрел на Тизли, которая что-то яростно строчила в своем блокноте, а потом повторил:

— Это интересно, Корт. И очень хорошо…

Однако он явно не закончил и ничего хорошего не имел в виду. Я ждал продолжения.

— Но мне придется поднять этот вопрос. — Он откинулся на спинку кресла и вперил взгляд в потолок. Потом с выражением сожаления (едва ли искренним) произнес: — Не лучше ли вам именно сейчас с почетом уйти в отставку?

— С чего бы ему уходить? — удивился Арон.

— А ты не помнишь, как он водил за нос нас — представителей генеральной прокуратуры?

— Выражайся яснее, Джейсон, — сказал Эллис.

— Я имею в виду инцидент с отправкой в тюрьму фургона, в котором не было Кесслеров. Вы поставили нас в идиотское положение.

«Мы не можем оставить все вообще без последствий. Вы беззастенчиво мне солгали».

Теперь я догадался, что Уэстерфилд мог пригласить туда самого генерального прокурора США или кого-то еще из крупных шишек, чтобы те сами побеседовали с героем-полицейским Райаном Кесслером. Вот почему самолюбие Уэстерфилда так пострадало, а быть может, и его карьерные перспективы тоже.

— Думаю, добровольная отставка будет для вас самым мягким из наказаний. И конечно, придется написать докладную с извинениями. Мое начальство должно знать, что вы преднамеренно тянули кота за хвост.

Опять дурацкое клише. Неужели ни один судья во время процесса не сделал ему замечания за использование неуместных фигур речи?

— Само собой, я позабочусь, чтобы вам сохранили стаж и пенсию, — продолжал Уэстерфилд. — А вы уйдете спокойно в какую-нибудь частную охранную фирму. В зарплате только выиграете, уверяю вас. Могу даже сам вас кое-кому порекомендовать.

— Джейсон! — попытался прервать его Эллис.