Гранат и Омела (СИ)

— За той рощей! — Симеон указал вперед, где за рекой в серой дождевой мгле слегка виднелся подлесок.

В этот раз им повезло: деревянный мост был построен высоко — так, что даже поднявшаяся вода его не затопила. Кони с чмоканьем вытягивали копыта из болота. Дамиан оглядывался на ерзавшего в седле Симеона, надеясь, что он не свалится в воду, и сам едва не упал, когда его мерин поскользнулся. Сжав коленями его бока, Дамиан сместил вес назад и не дал руке с поводом опуститься — конь рывком подскочил и восстановил равновесие. Под копытами звякнула каменная кладка моста. Дамиан облегченно выдохнул. Болото с другой стороны они преодолели еще медленнее — ему совсем не хотелось терять коня из-за травмы ноги.

Дамиан не совсем понимал, куда они заехали, пока в пелене дождя не заметил деревню-призрак: заброшенная, с давно сожженными домами, обросшими паучьими лозами, и сгнившим забором. Рухнувший ритуальный дом, обезглавленный торс Лилит с разбитыми ликами и вырванный из земли дуб вернули его в далекое прошлое, и его дыхание Дамиан ощутил мурашками на шее. В памяти воскресли страшные крики, надрывный плач, яркий оранжевый огонь, плюющийся искрами в небеса, и алая кровь, растекающаяся под ногами. И снова раз за разом перед внутренним взором взрывался Стефан.

Аластор, хватающий ее за ноги. Красная пелена перед глазами. Вспышка ярости и меч, скрежетнувший о кости черепа.

Слюна во рту стала кислой. Дамиану показалось, что он попал в какую-то хитроумную ловушку судьбы. Она не только спустя годы свела его с девушкой, которую он спас, но и вернула в ту же деревню.

Покосившаяся хибара стояла на отшибе, рядом с рекой. Ветер раскачивал прошлогодний рогоз и пожухший тростник, густые соцветия которого в сумраке напоминали порхающих бабочек. Между щелей ставней пробивался слабый свет — хозяин был дома.

Дамиан потянулся к спрятанному кинжалу на поясе, но остановился, заметив краем глаза поднятую руку Симеона. Покосившись на наставника, он выпрямился в седле и вопросительно приподнял бровь. Изнутри донеслось позвякивание посуды. Симеон решительно выдохнул и слез с коня. Дамиан, хромая, последовал за ним, с трудом подавляя желание схватиться за кинжал — ладонь саднила, предчувствуя тяжесть металла. Приблизившись к двери, Симеон в нерешительности застыл с поднятой рукой. Дамиан с тревогой оглянулся. Дождь и ветер заглушали окружающие звуки, и он не мог понять, грозит ли им какая-либо опасность помимо вёльвы, что жила в доме.

Симеон неуклюже постучал.

В доме все затихло.

Он опять постучал, немного громче. Дурное предчувствие все-таки заставило Дамиана дотянуться к сапогу и вытащить кинжал. Дверь отворилась. Сноп тыквенно-желтого света разрезал ночь. В проеме стояла сгорбленная старуха с морщинистой кожей и длинными седыми волосами, заплетенными в толстую косу. Опираясь на клюку, она вглядывалась в темноту. И только спустя долгое мгновение Дамиан понял, что она слепая.

— Только попробуй направить на меня эту зуботычку, сразу меж глаз огребешь, — сказала она раздраженно, потом развернулась и, оставив дверь открытой, пошла внутрь. — Не разводите сквозняков, бестолочи! — добавила она едко.

Дамиан сразу вспомнил Марту и скрипнул зубами. Вёльвы, в принципе, славились дрянными характерами, но в последнее время ему попадались еще и сквернословки с колючими языками. Отодвинув Симеона, Дамиан, напряженно сжимая кинжал, вошел первым. Небольшое помещение было не похоже на логово чудовища: уютное, прибранное помещение со свежим тростником на полу. От него воздух пропитался приятным древесно-травянистым ароматом, который смешивался с запахом кровяной колбаски, шипящей на сковородке. Желудок заныл от голода. Проигнорировав бурление в животе и заметив на столе три миски с вилками, Дамиан пристально осмотрел все тонувшие в тенях углы комнаты. Тихо прокрался к двери, ведущей в другую комнату и заглянул внутрь. Убедившись, что там пусто, он хотел так же тихо ее закрыть, но его остановил голос старухи:

— Хорошо же ты выдрессировал этого щенка: сует нос, не испросив разрешения!

Симеон, сложив перед собой руки в замок, спокойно ответил:

— Прошу его извинить, Нора. Мы прибыли не за тем, чтобы сразу же демонстрировать свое невежество.

Он многозначительно зыркнул на Дамиана. Тот возмущенно пожал плечами и указал на пустые миски. Симеон наверняка тоже должен был догадаться, что здесь кто-то был. Не могла же старуха догадаться, что они к ней заявятся непрошенными гостями.

— Под этой крышей меня можете не бояться. — Сняв сковородку с очага, она кивком указала за его спину.

Дамиан с недоверием сдвинулся так, чтобы не упускать из виду хозяйку и посмотреть туда, куда она показывала. Над дверью висел пучок омелы. Дамиан почувствовал себя опозоренными идиотом, который только что нарушил главный закон своей веры — вошел под омелу с оружием в руках. С другой стороны, поведение вёльвы казалось настолько подозрительным, что он боялся убрать кинжал.