Гранат и Омела (СИ)

Дамиан ощутил, как на него пахнуло жаром. Острая судорога завязала узлом мышцы. Боль пронзила правую ногу и ядом разъела его зрение. Все стало алым. Дамиан чувствовал, что кричит, но из его рта вырывался только рык, рокотом проносящийся по телу. Внезапная сила захлестнула его. Он ощутил сжатые челюсти, вздувшиеся, напряженные мышцы. В нем горело пламя ярости. Его когти оставили глубокие борозды на земле. Оттолкнувшись, он одним прыжком настиг монстра, что попытался убить ее, и располосовал ему бок. Скулящий стон, резкий разворот. Мокрая от крови шерсть. Алые глаза в упор посмотрели на него.

Дамиан отражался там, в красном огне этих глаз: поросший черной шерстью монстр, оскаливший длинные клыки. Его собственные красные глаза пылали, как два костра.

[1] По смыслу — процент, выплачиваемый сверх основной суммы.

Глава 18

Авалон упала. Монстров было слишком много. Копыта всполошенных лошадей били о землю в опасной близости от нее, одним лишь чудом не раздавив ей руки. Она хватала ртом воздух и пыталась совладать с нахлынувшим ужасом. А когда увидела, как Дамиан обратился в черного, огромного волка — в глубине ее рассудка что-то заверещало и забилось, точно обезьяна на костре. Горло сжало невидимой удавкой, дышать стало невыносимо трудно. Окружающий мир поплыл перед глазами. Дамиан бросился на другого монстра. Воздух наполнился рыком, воем, лязгом зубов и звуками ударов. Авалон с колотящимся сердцем подскочила, поскользнулась на мокрой траве, опять упала и разодрала руки в кровь. Совсем близко рухнул монстр. Земля дрогнула под Авалон. Она взвизгнула и шарахнулась в сторону, прикрыв руками голову. Рядом один из коней взвился на дыбы с диким ржанием. Она метнулась обратно. Монстр попытался встать, но Дамиан — она отличала его по шраму над правым глазом — кинулся вперед и разодрал его шею в клочья.

Ей в лицо брызнула кровь.

Авалон ахнула и зажмурилась, на мгновение перестав дышать.

А когда открыла глаза, оцепенела от ужаса — алые глаза черного волка, Дамиана, смотрели на нее.

Сердце стучало так быстро, что пульсирующая кровь в ушах мешала ей думать. Авалон судорожно старалась понять, как ей действовать, и оглянулась по сторонам. Копье было воткнуто в труп монстра, лежавшего неподалеку. Ее сердце сжалось.

Дамиан приближался. Из его пасти капала алая слюна, обагренные зубы щерились. Шерсть, точно ночное море, волновалась на ветру и топорщилась на холке. Он явно собирался ее убить.

Авалон вскочила и рванула к мертвому монстру. С трудом выдернув копье из туши, она развернулась и неумело замахнулась им. Дамиан отпрыгнул в сторону, ощерился и бросился вновь. Авалон дрожащими руками направила на него копье. На глаза навернулись слезы. В мокрых от крови ладонях древко соскользнуло, и копье — змея с железной головой — ужалило Дамиана в плечо. Шерсть со вздохом рассеклась, обнажив красную плоть. Он с воем отскочил, поджав лапу, но красных глаз с нее не спустил. Авалон чувствовала рвущиеся из груди рыдания. По щеке потекла слеза. Она не думала, что, едва воссоединившись, они вынуждены будут сражаться друг против друга.

Дамиан шагнул вперед, захлебываясь рыком. Алые глаза пылали ненавистью. Авалон посильнее сжала древко копья, готовая сражаться за свою жизнь. Он прыгнул. Она выставила копье. Дамиан в прыжке извернулся и схватил древко зубами. Авалон попыталась его удержать, но копье дернуло руки, и она выронила его. Раздался треск. Дамиан раскусил оружие пополам и злобно уставился на нее.

Авалон попятилась. Ей больше нечем было защищаться.

Краем глаза она увидела еще одного монстра, заходящего сбоку. Решив, что ей конец, она остановилась. Сжатые мышцы выкручивало узлами от страха.

Зверь с желтыми глазами внезапно встал между ними, грозно рыча. Но не на нее, а на Дамиана. Авалон не стала задумываться, почему. Схватив обломок копья с наконечником, она медленно стала отходить, судорожно заглатывая прохладный воздух. Голова кружилась, и ее накрывала паника. Поляна в серебряном свете полной луны казалась черной — кровь чавкала даже под ногами Авалон. Лошади с оставшимися всадниками метались по поляне, пытаясь ускользнуть от монстров. Ночь разила страхом.

Дамиан и желтоглазый зверь с грохотом сшиблись. Авалон в ужасе отпрянула, но это позволило ей прийти в себя. Авалон, не оглядываясь, бежала от дерущихся волков. За спиной подобно грому звучал лязг зубов. От рыка вибрировал воздух. Заметив Хорхе, Авалон подумала, что он мертв, и собиралась пробежать мимо. В голове пульсировало одно-единственное желание: выжить. Но потом она услышала сдавленный кашель, и, скрипнув зубами, бросилась туда. Страх подгонял ее, будто свора гончих, кусающих за пятки. Рухнув на колени рядом с тушей коня, она надавила на его круп. Хорхе простонал от боли и открыл глаза. Разбитое лицо, запекшаяся кровь, треснувшая губа.

— Беги! — просипел он, скривившись.

— Когда скомандую «три», помоги мне, — пытаясь подавить истерику, сказала она. Голос дрогнул и исказился, сорвавшись на последней ноте.