Гранат и Омела (СИ)

Сзади послышался шорох.

Дамиан резко развернулся.

Шорох снова повторился. Где-то с ветки на землю упал снег. Дамиан ринулся за источником звука. Выбрался из зарослей и остановился.

В снегу отчетливо виднелись свежие следы.

Он опустился на корточки, внимательно разглядеть, чьи они.

Волчьи, свежие.

Дамиан приложил руку в перчатке к снегу рядом со следом. Ладонь оказалась меньше. У него возникло ощущение, будто в его кишках провернули меч. Что-то было не так.

В зимней тишине рявкнул сигнальный рожок.

Ужас растекся по телу Дамиана. У него перехватило дыхание, когда он рванул к поляне. Ветви елей хлестали его по лицу и рукам, когда он бежал со всех ног обратно. В голове истерично билась мысль: «только не Симеон, только не Симеон, только…»

Он выскочил в середину лагеря, взмокший от бега и ужаса, точно взмыленная лошадь, и ошарашенно остановился.

Придворные с обеих сторон стекались в единую реку у обустроенного алтаря. Арка, увитая одновременно ветками граната и лозами омелы, освещалась светом факелов и расставленных молитвенных свечей. Дамы старательно обходили восковые лужицы, чтобы не поджечь длинные подолы своих нарядов.

Сигнальный рожок взывал не о нападении, а о начинающейся свадьбе. Что, впрочем, не сильно по итогу отличалось.

Князь весть, что нам есть. Я, что так, что эдак, окажусь в западне.

Дамиан облизнул губы, чувствуя неистовую жажду. Пересохшее горло саднило, а грудь бешено вздымалась: он никак не мог отдышаться.

— Господин, вы так бежали, будто боялись упустить вакантное место в постели будущей жены, — сзади послышался знакомый голос.

Дамиан обернулся, пытаясь взглядом сжечь насмешливую ухмылку с лица Басилио. Трастамарский придворный напоминал щегольского заморского павлина: разодетый в разноцветные шелка и кашемир, он, казалось, совсем не ощущал холода, пробирающегося даже под инирскую шерсть.

— И часто вы обсуждаете постель вашей кузины? — Дамиан не сдержался. Ему стоило прикусить язык и отвечать в более благовоспитанной, королевской манере. Возможно, с каплей утонченного дипломатического яда. Вместо этого он подбавил этого яда так много, что тот буквально стекал с каждого его слова.

«Херовая дипломатия тоже дипломатия», — прозвучала в его голове любимая присказка Вареса. Дамиан хотел возразить мысленному образу капитана, что «херовая дипломатия» обычно ведет к войне, но не успел.

— Только в том случае, если там предстоит оказаться мужчине с бархатным телом, — промурлыкал Басилио, подмигнув и шагнув ближе.

Дамиан в брезгливости скорчил физиономию и спасся бегством.

Стремительно смеркалось — по снегу тянулись длинные тени. Трещали факелы и громко разговаривали люди. Над лагерем засветила почти полная луна, окруженная тысячезвездной свитой. Борясь с желанием помыться, Дамиан отправился на поиски Симеона, но его перехватил капеллан Храма:

— Ваше Величество, — он многозначительно повел бровями, протягивая Дамиану белоснежную мантию, которой жених должен был покрыть сначала свои плечи во время свадебного ритуала, а потом — плечи невесты. — Гости собрались, время пришло. Вас все ожидают у алтаря.

Дамиан бережно взял мантию и ощутил сквозь ткань маленькие кинжальные ножны. Новоиспеченные нареченные по правилам Храма обязаны были снять всю одежду до исподнего и украшения до дверей спальни. За ходом исполнения старинного ритуала наблюдали капелланы — Храм должен был убедиться в том, что молодые не поддадутся лилитским страстям: женщина по законам Князя должна находиться во время таинства под мужем, не двигаться и не уподобляться бархатным девицам в их скулеже. Благочестивая жена, как предписано, все таинство молчит и молится Князю о зачатии наследника. Особо преданные вере капелланы даже измеряли ширину между двумя ступнями женщины до и после таинства. Ежели расстояние менялось, ей всыпали пять плетей.

По условиям договора между Трастамарой и Иниром, в условиях зимы и палаточного лагеря, их не заставят раздеваться, — только снять украшения и мантию — и Дамиан благодаря таким изменениям сможет пронести внутрь кинжал. Кроме того, от наблюдателей обе делегации легко, слишком легко, отказались.

Конечно, никто не собирается стегать королеву Трастамары плетьми, ведь после таинства она все равно умрет.

В обмен на это условие стороны договорились, что нареченных проверят у полога свадебной палатки. Его обследуют ее придворные, Каталину — инквизиторы. Изначально Дамиан думал засунуть ножны кинжала в пах штанов, но теперь судорожно соображал о другом месте, куда ненароком не захочет скользнуть рука Басилио. Почему-то он был уверен, что кузен королевы вызовется добровольцем проверить его на наличие оружия.