Граница

В глазах человека с каштановой бородкой сверкнула искорка узнавания. Лицо его на несколько секунд застыло… но вот он улыбнулся – словно между облаков блеснул солнечный луч.

– Привет, – сказал он. – Как тебя зовут?

– Впереди огромная воронка, черт бы ее побрал! – громко объявила Ханна. Держись, поворачиваю!

Автобус вильнул вправо. В луче фары показался грузовой тягач с прицепом, который когда-то врезался в ограждение правой полосы; Ханна, стиснув зубы, стала отчаянно выруливать, автобус с металлическим скрежетом скользнул по задней части прицепа. Некоторые из пассажиров, у кого нашлись силы, испуганно закричали.

– Тише! Что вы как маленькие! – прикрикнула на них Ханна.

– Хочешь пройти вперед? – спросил Этана Джефферсон Джерико.

«Тот самый мальчишка, – догадался он. – И ничего в нем такого особенного нет… или все-таки есть?»

– Ну давай, иди сюда! – Джефферсон поманил его к себе, хотя пальцы его слегка дрожали от страха перед тем, что сейчас должно произойти.

– Ну что пристал к мальчику? – буркнул Дейв. – Ты его не знаешь, и он тебя тоже. Ты меня понял?

– Да я ничего, мне просто показалось, что ему в давке трудно дышать. Смотрите, как там тесно.

– Все в порядке у него с дыханием. Чего тебе, Этан?

«Этан, значит, – подумал Джефферсон и прищурил глаза. – Ну давай, иди ко мне, Этан, дай обниму тебя».

Горгонец снова пристально уставился на Этана. Глаза его быстро заморгали… раз-два-три, и снова: раз-два-три. «Потрясающе…» – подумал Этан, чувствуя, словно чьи-то холодные пальцы протянулись к его мозгу и пытаются проникнуть внутрь, чтобы пошарить там, как квартирный грабитель шарит по ящикам шкафа в поисках ценностей.

«Ничего у тебя не выйдет», – снова подумал он, и сразу в его сознании возникло нечто вроде прочнейшей металлической стены, и хотя он все еще чувствовал, как чуждые пальцы скребутся по ней, пытаясь нащупать слабое место, но пришелец так и не смог пробиться и вырвать то, что ему хотелось.

Стена доказала свою прочность, теперь можно поговорить с Дейвом, поделиться с ним мыслями. Пальцы шарят все настойчивее, энергичнее, но пробиться им не под силу.

Этан уже хотел было сказать Дейву, что чернобородый – горгонец, но удержался. Вместо этого он представил себе собственную, отливающую серебром руку с длинными и более тонкими, чем его настоящие, пальцами. Представил, как эти серебристые пальцы, словно струйки тумана, тянутся мимо Дейва и Оливии и проникают в голову этого чернобородого существа, сквозь созданный пришельцами из какого-то непонятного вещества череп и он там видит…

…видит перед собой странный ландшафт, что-то вроде болота, заросшего желтыми и бурыми, отдаленно напоминающими деревья растениями, торчащими из густой, как гороховый суп, пелены тумана; словно сведенные мучительными судорогами, они похожи на кактусы, покрытые кожурой, из которой торчат шипы, и эти шипы ритмически поднимаются и опускаются, словно растение дышит пропитанным вредными испарениями воздухом. Под облаками летают хищные птицы с длинными зубастыми клювами и серой плотью, и, охотясь на тварей, похожих на крабов и угрей, время от времени то одна, то другая пикирует и ныряет в красноватую жидкость, отсвечивающую не как вода, а скорее как ртуть. Потом вдруг все меняется, словно кадр в кино, движение ускоряется… Под небом с двумя лунами Этан видит огромный город с тысячами низеньких, словно слепленных из глины или грязи строений, спроектированных чуждым разумом и созданных чуждыми орудиями. По городу взад-вперед двигаются горящие синим светом шары, по узеньким улочкам то ли скользят, то ли шагают какие-то светящиеся фигуры. Снова сменяется кадр, и еще одна сцена: мрак, пустое пространство, монотонно урчат механизмы и из темноты возникают создания – на взгляд землянина, странные и страшные. Кажется, это происходит где-то глубоко под поверхностью планеты, в одной из пустот, где в мерцающем синем свете мечутся какие-то тени. Здесь разрабатывается рождающееся в умах военных оружие уничтожения – им всегда хочется создавать новейшие и все более мощные его образцы; здесь же находится и хранилище неведомой человеку энергии, где стены, окрашенные в цвета боевых кораблей, наполнены искусственной жизнью.

В мозговом центре, который управляет пульсирующими машинами и мерцающей синей энергией, стоит фигура, плотно затянутая в кожистый костюм; кажется, она манит его к себе чешуйчатой лапой с пятью когтями. Темная голова видна неотчетливо, но, увидев лицо, Этан почувствовал, как его бросило в пот, хотя понимал, что это лишь хранящийся в памяти горгонца образ: узкие немигающие глаза со щелевидными завораживающими зрачками красного цвета, в которых он прочитал приказ подойти как можно ближе. И Этан оказался настолько близко, что увидел раздвинутые в змеиной улыбке губы, а под ними острые, влажные клыки, и весь похолодел от страха, способного, наверное, и вправду превратить человека в камень.

Этан не выдержал. Надо поскорее выбираться оттуда, подумал он, но это оказалось не так-то легко: все равно что вытаскивать серебристую руку из вязкого, липкого болота.