Гражданин

От расчетного времени конвой отстал примерно на два часа. Так на движение в «Хануман» повлияло состояние старого автомобиля, который уже давно пора было списать и, заменив чем-то более новым, продать подешевле какому-нибудь своему родственнику или знакомому, как это всегда практиковалось. Но даже родственники не желали покупать этого ветерана по той цене, которую хотел выручить от его продажи заведующий гаражом полицейского автопарка. Хитрый завгар хотел, как обычно, получить свою долю, продав машину по одной цене, а в бумагах указав другую — это была не первая такого рода его удачная сделка. Собирался он получить деньги и с водителя, который за определенный взнос в его пользу получал право на получение нового автомобиля. Но в этот раз водитель попался несговорчивый и никак не мог понять всей прелести благосклонности распределителя материальных ценностей, полученной за небольшую, но такую приятную для опытного коррупционера взятку. Поэтому строптивец так и ездил на этой старой машине, которую давно было бы уже отправить на пенсию.

И вот из чащи послышался надсадный рев мотора — это жандармский «Ленд Ровер» пробирался к месту назначения. Но сегодня ему не суждено было добраться до каменоломен. Наконец-то дождавшийся прибытия конвоя Абрамс начал действовать. Как только машина приблизилась к точке, обозначенной на карте Дугласа буквой X, перед самым носом машины вспыхнуло пламя, сопровождавшееся громким хлопком.

Рефлекторно нога водителя нажала на педаль тормоза и машина остановилась. Абрамс рассчитывал, что соотношение сил должно быть примерно одинаковым, но внезапность была на его стороне, а это уже гарантия успеха. Не ожидавшие нападения жандармы должны были если не впасть в ступор, то уж точно испугаться и запаниковать. Началась основная фаза операции. Когда один из солдат бросил на дорогу взрывпакет, лейтенант ухитрился забросить в окно кабины дымовую шашку. Кашляя и протирая глаза, водитель со старшим стали выбираться из машины.

А в лесу в это время началась настоящая война. Ребята лейтенанта разошлись не на шутку. Треск выстрелов стоял такой, что, казалось, целый полк проводил в лесу маневры. Стреляло и взрывалось со всех сторон, а ошалевшие жандармы хлопали глазами, не предпринимая никаких действий, и в панике крутили головами по сторонам. Абрамс, подняв вверх два пальца, показал на конвойных. Две фигуры в зеленом скользнули к машине и занялись выбравшимися из машины жандармами. Однако из кузова никто не высовывался. Лейтенант подал знак третьему солдату, продолжавшему увлеченно обстреливать окрестности холостыми патронами, продвигаться к корме автомобиля. Тот занял позицию возле задней двери «Ровера».

Абрамс бросил взгляд вперед и остался удовлетворенным увиденным: двое жандармов лежали на земле и даже не помышляли о сопротивлении, уже ощутив прикосновение горячей стали к своим затылкам и не желая повторения этого неприятного опыта. Лейтенант, прильнув на мгновение к боковому зарешеченному окну кузова, тотчас отпрянул. В течение долей секунды он осознал увиденное и начал действовать. То, что окно зарешечено, это значит — камера. В корме тамбур, где должен находиться охранник. Или охранники. Но дверь между камерой и тамбуром распахнута, значит, охранник вошел внутрь. Отлично!

Ширк. Серная головка проехалась по спичечному коробку, и взрывпакет полетел в окно. Абрамс в два прыжка переместился к задней двери. Раздался резкий хлопок — это взрывпакет взорвался в кузове машины, внеся в стан противника еще большую панику. Кто-то пытался выскочить и теперь бился телом в дверь, не догадываясь ее открыть. Лейтенант, сделал знак своему напарнику: «Будь готов, я открываю дверь». После очередного толчка он повернул ручку, дверь раскрылась, и оттуда с нечленораздельным воплем вылетело… привидение. Самое настоящее привидение! Растопырив руки, блестя белками глаз на черном лице и испуганно воя, оно упало в руки рядового Дейнека.

Дейнек едва сдержал себя, чтобы не рассмеяться: негр весь покрыт мукой, ну настоящее привидение. Рядовой бережно повернул перепуганного жандарма в грязь лицом и сел сверху. Абрамс запрыгнул внутрь и с удивлением посмотрел на явившуюся его взору картину: весь тамбур, как снегом, был покрыт слоем муки, видимо, взрывпакет угодил в мешок с мукой, который конвой попутно вез в Хануман, в дальнем углу камеры Дефендер, придавив конвойного к стене, ошалело тряс головой, в упор не видя стоящего перед ним человека. Тоголезец жив, но без сознания. Режим секретности сохраняется — до сих пор не произнесено ни одного слова, трясущиеся от страха жандармы не видели лиц нападавших, все прошло по плану.