Гражданин

— Слушай, сержант, объясни-ка, почему в камере была открыта дверь? Почему один коп сидел, ничего не делая, пока другого ты вдавливал стену?

Дефендер скромно потупился. Лейтенант продолжал:

— Почему они оба были разоружены, почему, в конце концов, тот, молодой был так напуган? Давай рассказывай.

— А что рассказывать? Я уже думал, что все потеряно, поэтому решил выбираться сам.

— Ну и как, удачно?

— Почти. Вы помешали.

Дружный хохот был ему ответом. Задыхаясь от смеха, Абрамс произнес:

— Так может быть, тебя обратно отвезти? А то ведь не попрощался?

Дефендер с притворным сожалением вздохнул:

— Да ладно уж, не надо. Что сделано, то сделано.

Веселый смех сопровождал группу всю дорогу до самого прибытия на базу.

— Сэр, это сержант Дефендер.

Дуглас встал из-за стола и, подойдя к сержанту, похлопал его по плечу:

— Вижу, вижу лейтенант. Мы с ним уже немножко знакомы. Ну давай, рассказывай, — и полез в холодильник за закусками. Пока он доставал и ставил на стол жареные ребрышки и копченую колбаску, лейтенант еще держался. Но вот бутылка JB вызвала у него приступ паники, и бравый диверсант весь съежился, увидев это средство пытки. Ему на мгновение стало стыдно собственной слабости, но советник сделал вид, что не заметил реакции Абрамса и стал гостеприимно разливать янтарный напиток по стаканам. Дугласу хотелось в комфортной дружеской обстановке услышать доклад обо всех подробностях удачно проведенной операции по освобождению гражданина Соединенных Штатов. Не каждый день удается провернуть такое дело. Ставший заложником обстоятельств, сержант Велери Дефендер, которому грозил не один месяц заключения в африканских каменоломнях, был освобожден по его плану, и советнику не терпелось примерить лавры победителя и гениального стратега.

Через час из кабинета Дугласа разносился по коридору раскатистый смех: «Ха-ха-ха… обоих… Голыми руками… Да еще и в наручниках… Ну молодец… Отлично, сынок!»

А Абрамс уже тихонько посвистывал носом на кушетке и счастливо улыбался во сне.

Глава 12. Форт-Брэгг

Конечно, мы знали, что он ветеран, ведь Историю и Философию Морали может преподавать только гражданин…

Роберт Э. Хайнлайн, «Звездный десант»

35°10’21.1″N 79°01’21.9″W

Огромный транспортный «Геркулес» заходил на посадку. Позади перелет через океан, когда в разрывах облаков где-то далеко внизу показывалась только сине-зеленая вода и больше ничего, никакой суши, ни островов, ни кораблей, а теперь внизу, насколько хватало глаз, простирались зеленые леса, перерезанные просеками дорог, и квадратики полей.

Странно, когда стоишь перед полем на земле и смотришь на его неровные границы, никогда не подумаешь, что с высоты сотни других, таких же кривых, изрезанных оврагами и канавами, будут казаться ровными геометрическими фигурами: прямоугольниками, квадратами. Так и с людьми: вот один стоит перед тобой, «белый и пушистый», на вид приветливый и доброжелательный, но узнай его получше, и вдруг в нем проявится то, чего не разглядел раньше — из-под красивой оболочки вылезут на свет жадность, чванливость, зависть, злоба, меркантильность, презрительность, трусость или лживость. А то, и все разом.

А вот другой, некрасивый лицом, и сам, вроде бы грубоватый на вид, словно вытесанный топором из кривого чурбака, и кажущийся бесполезным и чужим, проявит себя вдруг преданным и честным. Такой не обманет и, из-под огня будет тащить тебя на себе, рискуя собственной жизнью, и не бросит, даже если ты сам будешь кричать ему об этом. Так в разной обстановке проявляются люди, и там, где может потребоваться время для того, чтобы за грубой оболочкой рассмотреть настоящего человека, другой может быстро показать свое гнилое нутро, стоит только представиться подходящему случаю.

Самолет вздрогнул и отвлек Дефендера от его мыслей — это летчики выпустили шасси. Внизу вдалеке, наконец, показалось бетонное покрытие взлетно-посадочной полосы. Сержант Дефендер, летевший в грузовом отсеке самолета, находился в весьма приподнятом настроении. Еще бы — после того, что произошло там, в Ломе, в Африке, его запросто могли бы упрятать столь далеко и надолго, что он вообще вряд ли вернулся бы когда-нибудь домой. Спасибо советнику, а оказывается — майору Дугласу, что тот вытащил его из этой передряги. Да, в тот день, в день своего освобождения из цепких лап тоголезского правосудия, он узнал о многом. Оказалось, что за неприглядной внешностью и удачно создаваемым им образом бездушного чиновника, в Дугласе скрывается совершенно иной человек, нежели это можно было бы предположить. Напористый и умный, твердый и даже жесткий, но, в то же время, внимательный и заботливый, словом настоящий командир. В Вооруженных Силах он дослужился до майора, и его мундир украшало не одно «Пурпурное сердце».