Гражданская поэзия Франции

БАЛ ПОВЕШЕННЫХ

   На черных виселичных балках
   Висят лихие плясуны.
   Кривляясь в судорогах жалких,
   Танцуют слуги сатаны.

Как дернет Вельзевул их за ворот и, шлепнув

Поношенной туфлей по лбам, едва-едва
Совсем не оборвав, — как пустит их, притопнув,
Плясать, плясать под звон седого рождества.

И лбами чокаются тощие. И в лязге

Шарманочном трещат их ребра, загудев.
Сшибаясь грудью в грудь, трясутся в гнусной ласке,
Вполне приемлемой для полногрудых дев.

Ура! Сигают вверх — просторно в балагане.

Легко весельчакам без мышц и животов.
Бой это или бал, — но в диком содроганье
Сам Вельзевул смычком пиликать им готов.

Их пятки жесткие без туфель обойдутся.

С них кожа содрана. Лишь кое-где клочки,
Не зная срамоты, болтаются и бьются.
Да на головы снег наляпал колпачки.

Да ворон встрепанный, на черепе торчащий.

Да мясо вместо щек свисает бахромой.
Ты скажешь, вкрученный в их призрачную чащу,
Что это рыцарей в картонных латах бой.

Ура! Вопит метель, на пары раскалов их.

Проклятые столбы качаются, мыча.
И слышен волчий вой во тьме лесов лиловых.
И горизонт, как ад, краснее кумача.

Пусть оборвутся вниз молодчики! Довольно

Им четки позвонков перебирать, молясь.
Тут им не монастырь с божбою колокольной.
Не отпевают их, а приглашают в пляс.

Но вот из толчеи мертвецкого вертепа

Выпрядывает тень огромная вперед.
Как лошадь на дыбы, встает она нелепо
И грубую пеньку на длинной шее рвет.

И пальцы длинные заламывает с криком,

На издевательство похожим, — а потом
Захлопывается в своем бараке диком,
И слышен хруст костей над рухнувшим шутом.

    На черных виселичных балках

    Висят лихие плясуны.
    Кривляясь в судорогах жалких,
    Танцуют слуги сатаны.

ЖЮЛЬ ЛАФОРГ

ПОХОРОННЫЙ МАРШ НА ГИБЕЛЬ ЗЕМЛИ

(Пригласительный билет)