Гражданская война в России (1918–1922 гг.)

Исходя из данных НКСО, самым распространенным учреждением, выполнявшим функцию защиты матери и ребенка, были ясли. С учетом расходов на персонал, детское питание, белье, аренду помещений, оплату коммунальных услуг, медикаментов содержание ребенка для государства или администрации фабрики обходилось дороже, чем содержание взрослого нетрудоспособного человека.

В условиях дефицита средств заведующие яслями и садами часто прибегали к помощи родителей. Государство, в свою очередь, пыталось привлечь силы всех граждан: в ноябре – декабре 1920 г. была проведена «Неделя ребенка». Ее организаторы ориентировались на благотворительные акции. Показательным являлось обращение к населению Калужского совета: «Товарищи земледельцы, для Вас яйцо, 10 картофелин, пара моркови не составят лишения, а Ваш посильный дар образует горы яиц и овощей. С миру по нитке – голому рубашка»1003. В Твери среди лозунгов кампании были: «Накормите голодных детей, оденьте нагих, обуйте босых!»; «Мать, пожалей чужого страдающего ребенка!» и т. п.1004

Самая действенная помощь рабочим семьям заключался в эвакуации детей на летние и зимние периоды 1918–1920 гг. Они вывозились как в пределы самих потребляющих губерний, так и в производящие регионы (например, в «дальние колонии» Тамбовщины). В докладе Смоленского ОСО (декабрь 1918 г.) было заявлено стремление создать из колоний «образцовые хозяйства»: «Трудовые колонии должны быть устроены по возможности в культурных имениях, должны иметь свои мастерские и стремиться к тому, чтобы все, что требуется для детей, производилось бы самими детьми»1005.

Таблица 2

Сведения о числе детей, эвакуированных из 19 губерний Европейской России (весна 1919 г.)1006

Помимо организационных и финансовых проблем делу дошкольного воспитания мешала нехватка подготовленного персонала. Частично эту проблему решил переход школьных учителей на должности воспитателей и заведующих садами. С раннего возраста ребенка приучали к черновой работе: дежурству по кухне, уборке помещений, прогулочных площадок и т. п. Совместная хозяйственная деятельность формировала чувство равенства, «что мы все трудимся, что труд не позор, а достоинство человека»1007.

На материалах Москвы, в которой впервые была открыта целая сеть детских садов, заметен не только рост их количества, но и значительное увеличение числа посещавших их детей. Если в 1917 г. здесь в 12 садах находились всего 250 детей, то в 1920 г. число учреждений, рассчитанных на 13 тыс. человек, достигнет 2561008. С другой стороны, очевиден был классовый подход – в дошкольные учреждения попадали исключительно дети красноармейцев и рабочих.

Важнейшим элементом не только в социальной инфраструктуре, но и в жизни простого человека стала единая трудовая школа (поскольку на детей школьного возраста распространялось бесплатное питание). Школы унаследовали материально-техническую базу прежних учебных заведений, что во многом определяло их положение как в плане санитарного состояния помещений, так и профессионального оборудования. Проводившиеся в 1918–1919 гг. инвентарные описи имущества свидетельствовали, что, например, материальная часть бывших гимназий намного превосходила инвентарную оснащенность бывших церковно-приходских школ. Это имело значение в определении престижности учебных заведений, несмотря на формальное равенство в статусе. Пункт 4 инструкции Московского отдела народного образования, спущенной в районные комиссии по распределению учащихся в 1919 г., указывал: «Комиссия в настоящем году должна вновь поступающих детей демократических слоев населения направлять в школы I ступени, которые образовались из бывших средних учебных заведений. Наоборот, детей более состоятельных родителей направлять в школы I ступени, реорганизованных из бывших начальных училищ»1009.

Функцию социализации трудящейся молодежи и подростков даже стали выполнять такой элемент городской инфраструктуры, как общественные столовые. Изначально их появление было связано с социальным обеспечением рабочих семей. В источниках есть указание о планах создания «столовых-читален». Отдел по делам музеев и охране памятников искусства при Наркомпросе в целях ознакомления широких масс с искусством предлагал постоянно выставлять в них «второстепенные произведения»1010. Известный драматург написал в апреле 1919 г.: «Я стал пролетарием и еще не нуждаюсь, так как халтурю (это значит – играю на стороне). Пока я еще не пал до того, чтоб отказаться от художественности. Поэтому я играю то, что можно хорошо поставить вне театра. Стыдно сказать. Выручает старый друг «Дядя Ваня»1011. Ликвидация безграмотности горожан с конца 1919 г. приобрела обязательный характер, не желавшие учиться лишались политических прав, места работы, продовольственных карточек и т. д.1012