Грех совести

Алла ехала по коридору на каталке, укрытая простыней, и переживала. Это была первая операция в ее жизни, не считая, конечно, аборта. Для многих женщин аборты вещь привычная, но у Аллы он был в жизни один, первый и последний, поставивший точку варианту рождения детей. Эти неприятные ассоциации мелькали в голове вместе с лампами, которые мелькали в глазах по дороге в операционную. Ощущение повисало внутри, как рвотная масса, и плюхалось туда-сюда неприятной взвесью, желающей выскочить наружу.

Страх вещь противная и очень вредная. Она мешает жить спокойно и мыслить спокойно. Сегодня она мешала сосредоточиться на мечте о красивом лице, которое будет радовать ее перед зеркалом…

Когда въехали под один большой операционный светильник о нескольких ярких лампах, в груди родилась еще и паника. Теперь внутри стало холодно от страха и очень противно.

«Скорее бы уже сделали анестезию и я бы уснула, – подумала Алла. – Не смотрела бы на все эти жуткие лампы и не копалась внутри себя…».

После укола ей сразу же приснился сон. Смешной и удивительный. Как будто она была маленькая, красивая девочка с яркими бантами, схватывающими волосы в крепкие, густые спирали, разбросанные по плечам очаровательными кольцами, с пушистыми локонами на концах. Она смотрела на себя как бы со стороны. Смотрела на беленькое платьишко с яркими, алыми маками, на гипюровые гольфочки с помпончиками под коленками, на алые туфельки с белами бантиками. Мордашка у нее была очаровательная. Беленькая, с пухлыми щечками, с ямочками и алыми губками. Удивительная девочка, девочка ее мечты. В какой-то момент она поняла, что это не она, а ее доченька, такая, какая бы она была, если бы… Она любовалась ею со стороны и восхищалась…

А из зеркала на нее смотрел настоящий, тихий ужас. Синюшная рожа после автокатастрофы. Над глазами распухшие швы, смазанные йодом, под глазами канавы с отходами, протухшими еще неделю тому назад. Щеки толстые и как у алкашки, отмороженные еще в позапрошлогоднюю зиму. Лучше не смотреть. В палате было еще три женщины. И все такие же красавицы.

– Если нас троих выпустить на какой-нибудь презентации, народ подумает, что мы вампиры или сбежали с кладбища, – задумчиво сказала Алла рассматривая себя пристальнее. Она боялась, что вот так теперь все и останется.

– Девочки, а вдруг мы не изменимся? Останемся вот такими страшилами, а? – спросила одна из соседок.

– Да нет! – сказала молодящаяся дама с таким же распухшим лицом, лежащая на кровати справа. – Врачи за такое денег бы не взяли столько. Наверное, это пройдет.

– А сколько с вас содрали? – спросила Алла очень заинтересованным голосом, потому что наконец-то должна была услышать ответ на мучавший ее вопрос.

– А вы что, не знаете?

– Я не знаю. Это мне муж сделал подарок, поэтому он будет оплачивать.

– А вы что делали?

– Круговую подтяжку с золотыми нитями, веки и под глазами.

– Ну, это где-то на пятерочку в зелени.

– Да-а-а-а-а-а?! Мно-о-о-о-го!

– Немало, – дама вздохнула и уткнулась в книжку с яркой детективной обложкой.

«Нехилые денежки бросил Михалыч на алтарь нашей кровати. Интересная история. Откуда у генерала могут быть такие свободные деньги, которых не жалко? Что-то генерал мой химичит, наверное. Химичит! Точно! Сколько бы денег у человека ни было, но лишних не бывает никогда, – думала Алла разглядывая потолок в палате. – Что-то он теперь потребует взамен? Ничего на свете не бывает просто так. Всегда нужно что-то взамен, потому что за все приходится платить. Всегда. Так и с генералом нужно будет чем-то рассчитываться. Хорошо, если только кроватью, а если это будет посерьезнее? Что тогда? А? Как бы не вляпаться в какую-нибудь канитель! Но в какую канитель он мог бы меня воткнуть? Не в шпионы же. Какой из меня Штирлиц? Если взять за исходное ту удивительную ночь на острове, то впереди у меня маячит что-то совсем другое, но не генерал…» – У Аллы от воспоминаний вдруг все волосики на теле зашевелились, а перед глазами всплыл экран на небе… стало жутковато…

«А если и правда это тот красавец Саша? – думалось дальше. – И что тогда? Тогда генерал начнет строить козни и прочие гадости. Ему это все раз плюнуть, он же АБВДешник. Жуткая пугалка для народа. Ну и что тогда? Как поведет себя эта пугалка по отношению ко мне?».

Но тут мысли о Михалыче тихо уползли на задний план, а на передний выполз Саша во всей своей красе. Алла уставилась в потолок. Сладкие воспоминания прошедшей с ним ночи нахлынули на нее, производя в организме нешуточные разрушения. Организм помнил все до мелочей и хотел повторения. Но это было невозможно. Горестные вздохи повисли сладким и огорчительным откровением…

– Что-то плохо? – спросила соседка с детективом. Наверное, он не застревал в ее голове, а отвлекающая разрядка требовалась тоже. – Вы так вздыхаете! Давайте познакомимся. Меня зовут Катя.

– А меня Алла. Просто вспомнилось о мечте.

– Хорошее?

– Куда уж лучше!

– Тогда я вам завидую. У меня мечты нет. Может, потому, что все уже произошло?