Грех совести

– А я иду на собеседование. Пригласили на музыкальную программу. Несу на прослушивание пару песен.

– Твоих?

– А то как же! Моих!

– Поздравляю! Удачи тебе.

– А я уже три недели в Москве. Между прочим, звонил почти каждый день – но! Ни слуху, ни духу! Телефон не поменялся? Или мужика завела?

– Телефон не поменялся, а вот мужика… завела и в основном у него… – Алла сказала это почти с вызовом. Ей стало обидно, что за такой длинный срок он не удосужился дозвониться ни разу. Слова соскакивали с языка сами. – Мог бы и раньше позвонить, до мужика.

– Я звонил раз пять или шесть, но мне все время не везло. Никто не поднимал трубку.

– Вообще-то, может быть. Я часто гастролировала, да и дела…

– Ну и что мы делаем вечером? Под бочок к своему мужику?

– Да нет. Могу и не под бочок. А что, есть предложения? – Алла сделала ласковые глазки.

– У меня встречное обязательство. Хочу теперь я пригласить посидеть где-нибудь.

– Денег много?

– Да нет, не много. А что, есть другие предложения?

– Есть. Лучше давай ко мне. У меня еды полный холодильник, а выпивка за тобой. Идет?

– Идет! Ты когда заканчиваешь?

– Я казак вольный! Ты же сам знаешь.

– И когда тогда встречаемся.

– А ты когда освободишься?

– Не знаю.

– Давай так. Вот тебе мой рабочий телефон, я буду ждать твоего звонка у себя в кабинете. Окей?

– Окей! Ну, я пошел. – Саша вдруг наклонился, чмокнул ее в щечку и пошел дальше по коридору, а Алла завернула за очередной угол и остановилась. Ноги дрожали, пришлось облокотиться о стену. Когда она немного успокоилась и подняла глаза, то неожиданно оказалась прямо у своего кабинета! Она даже удивилась. Интересно было бы узнать, кто водил ее по коридорам, пока они не встретились? Бог или черт? И вдруг она вспомнила бабку в платочке, предсказавшую ей подарок из длинного, длинного коридора. Неужели и правда Саша и есть тот сокол ясный, который полетал, полетал, да и прилетел вот в ее сети…

Ждать пришлось почти два часа. Она успела переделать все текущие дела, отвлекая себя от мечты, но сладенькие мысли лезли и лезли в голову. Она его хотела. Хотела не только чисто физиологически, она хотела его навсегда. Для чего же, если не для него, она столько сил и усердия истратила, бросаясь под танки косметологии и стоматологии? Теперь, когда на свое лицо даже с утра смотреть было не страшно и не хотелось с отвращением плюнуть в зеркало на свое отражение, теперь, когда про бывшую Лену-большую, эту похотливую и развратную сучку, тоже стало все понятно, ей не стыдно было думать про «навсегда»…

Два часа тянулись длинно и нудно. Наконец-то он позвонил. Алла тут же засуетилась в сборах, хотя ничего особенного ей собирать не надо было. Взять сумку и пакет с бумагами, которые она почему-то таскала с собой.

Квартира встретила их чистотой. Алла, как будто чувствовала, буквально вчера все выдраила и навела почти стерильный порядок. Михалыч улетел в командировку аж на целую неделю, поэтому специально загрузил ее холодильник продуктами еще позавчера. Для этого он выделил полдня и потащил Аллу на рынок, «на отоварку». Он боялся, что его «любимая девочка» помрет без него с голодухи.

Алла чувствовала себя да и была вольной птицей целую неделю. Сегодня все сложилось на удивление удачно. Не надо было что-то врать Михалычу… потому что неизвестно было, чем-то закончится сегодняшний вечер? А Михалыч он человек постоянный…

Стол накрывали вдвоем. Она резали на кухне мясо, колбасы, хлеб, овощи, а Саша носил тарелки на маленький столик в комнату к телевизору. Они цеплялись друг за друга локтями, пальцами, глазами и заводили друг друга запретом на откровенное прикосновение. Потом сидели за столом и делились прошлым, которое прошло отдельно друг от друга. Было бы смешно посмотреть на них со стороны, потому что каждый старался первым рассказать, а может быть, и отчитаться за прожитое время. По крайней мере, так показалось Алле, может быть потому, что она перебила его немедленно, не успел он открыть рот…

– Ты представляешь? Я попала в такой коллектив! – затараторила Алла со своим рассказом, стараясь открывать рот так, чтобы видны были белоснежные зубы. Даже улыбка у нее сейчас изменилась. – Балалаечно-песенный балаган со сплетнями и полным набором закулисных примочек! Это что-то! Что ни день, то новый фокус! Жизнь уповала меня и их своими неожиданностями наповал. Мои бедные уши! Чего только они не наслушались. Нам бы штурмовать грядущего горы, а приходилось разгребать пастельные завалы. И целый же месяц! Так дальше быть просто не могло, и я ушла.

– Ты меня гастрольными рассказами не отвлекай, не отвлекай! Ты мне лучше про мужчину расскажи?

– А что про него рассказывать-то. Хороший человек. Генерал. Владимир Михайлович.

– И не молодой уже, судя по чину и отчеству. Да?

– Да. Уж не молод был детина! Но борозды не испоганил… – Алла специально сказала эту фразу и сопроводила ее движением бровей и глазами, как бы подтверждая…

– О-о-о-ой, не ври!

– Чтобы врать, нужно быть умным, а дураку достаточно быть честным.

– Поэтому ты мне все по-честному.