Грехи отцов наших и другие рассказы

– Нужно что-то для крепления, – пояснил Моз. – Такое чувство, что никто не предполагал все здесь разбирать и волочь в гору.

– Что-нибудь придумаем, – заверил Филип.

– Вот Диесизет посмеется, когда сюда попадет, – продолжал Моз. – Пора бы уж придуркам в Альфе наладить рацию, а то обоссутся с прибытием челнока. Все там… – Моз присвистнул сквозь зубы и прихлопнул ладонью, как бы стирая поселок с лица планеты.

Филип сел. Земля была сыровата. Пахло от нее цветочным горшком с цитрусом, с неизменной ноткой туалетного очистителя.

Моз хихикнул себе под нос.

– Да уж. Диесизес посмеется… – и тихо добавил: – Когда закончим здесь, я соберу наших в Альфе. Всю команду. Там устоявшаяся колония. А здесь затея пропащая. Здесь жизни не будет. В Альфе лучше.

Филип покивал ему. Он слышал умоляющую нотку в голосе Моза. И узнавал ее. Так говорили люди, когда внезапно пропадал со связи корабль. Вселенная не отличается добротой. В ней может случиться миллион разных бед. То микрометеорит, то не замеченное вовремя каскадное отключение. Любая колония и станция периодически сталкивается с неожиданностями. Бывает, как видно, что отключается система врат-колец. Целая цивилизация, миллиарды человек, разваливается на кучки по нескольку сотен, которым дотянуть бы до завтра. Если так посмотреть, не скажешь, что у Моза проблемы с психикой. Он просто думает вслух. Не поспевает за вселенной, которая меняется на своей скорости и плевать хотела, кто там отстал.

– Она посмеется, – согласился Филип.

Камерон вернулся к продовольственным капсулам и оживлено толковал о чем-то с Джексоном. О чем – Филип не слышал, но указывал Камерон на север и мотал при этом головой. Филип почесал в затылке, хоть и не чувствовал зуда.

– Эй, – сказал он, – я сейчас вернусь.

– Как хочешь, – отозвался Моз. – Куда бы мне свалить на хрен?

Филип направился к северному концу поселка. Там разбирали постройки и паковали оборудование еще три бригады. Бета решилась переехать, но переезд пока не начался. Даже те ящики и свертки, что были готовы к погрузке, никто не грузил. В ограждении теперь красовались два оставленных чудовищами пролома. Филип шагал не спеша, высматривая, что там обсуждали Джексон с Камероном. Услышал он раньше, чем увидел: шум голосов из-за стены. Не ссора и не смех, но говорили громко. Деловито перекликались. По-рабочему. Филип нашел в ограде место пониже и перелез.

Вот они, тележки. Очутившись за стеной, он услышал, как жужжат и повизгивают моторы – этот визг навел его на мысли, как быть, когда моторы откажут. Пока что все выглядели исправными – тележки катались туда-сюда или стояли на месте. Две почти скрывались под грудами свежевыкопанной земли. На желтом металле темнели потеки грязи. И рабочие, управлявшие тележками, тоже перемазались. Все были с лопатами. А по земле почти на половину ширины поселка протянулась от угла глубокая канава – три метра в ширину, метровой глубины – и вал вынутой земли между рвом и стеной. Густо и на удивление свежо тянуло взрытой почвой.

Филип, руки в карманы, прошелся между рабочими. Все – строители и ремонтники, люди Джандро. Одна женщина, заметив его, отрывисто кивнула – не то приветствуя, не то с вызовом. Филип ответил ей кивком и улыбкой.

– Нагата.

Вид у топающего навстречу Джандро был еще тот. Ноги выше колена в засохшей грязи, грудь и руки тоже. Когда Джандро улыбнулся, Филип заметил выщербленный глазной зуб. Раньше не замечал. Такое состояние было ему очень знакомо. Чувство силы, легкости и острое сознание своей мужественности, пока еще не перешедшее в угрозу.

– Джандро, – отозвался Филип, и, дождавшись в ответ только хмыканья, продолжал: – Много работы.

– Это да. Примерно еще вчетверо по столько. То есть вдвое по ширине и вдвое по глубине. На этой стороне сделаем насыпь. Я прикинул, из земли и той дряни, что здесь вместо травы, можно налепить кирпичей. Кружевные пластины гадов не останавливают, но, если устроить горку покруче, они, как все, предпочтут пойти в обход.

Джандро сопроводил все сказанное кивком и немного подался вперед, взглянул выжидательно. Филип предпочел бы, чтобы вопрос задал кто другой, но здесь кроме него было некому.

– А по плану-то собрались переносить поселок, нет?

– Негодный план. Мы лучше так.

Они еще помолчали, разглядывая удлиняющуюся траншею. Ремонтники шумно перекликались за работой. Филип задумался, как они встретят противоречие с его стороны. Вспомнил слова Моза: «Мы на субподряде». Не то чтобы Моз был прав, но не он созывал общее собрание и не он проводил голосование. Его тут никто ни над чем начальником не выбирал.

Джандро снова переступил с ноги на ногу и расправил плечи. Улыбался он довольно дружелюбно, но дружелюбие держалось на грани. Вроде начинающего подкисать молока.

– Ну-ну, – кивнул Филип и, отвернувшись, побрел в поселок. С ним разошлись несколько человек, направлявшихся в обратную сторону. Новости распространялись. Он шел, не поднимая головы. Ныли челюсти.

Моз с Кофи сидели в медотсеке на керамических ящиках, прислонившись к еще не снятой стене. Моз встретил Филипа взмахом руки – вопросом без слов.