Гретхен

P. S. Напоследок стоит, наверное, добавить, что у Гретхен было несколько забавных привычек. Иногда она вдруг принималась чесать себе живот, хотя вообще-то он совсем не чесался. Еще она имела обыкновение засовывать в рот прядку волос и жевать ее, размышляя о том о сем. Кроме того, Гретхен любила хрустеть пальцами. Да, и еще она морщила нос и сопела, как будто у нее насморк, а носового платка нет. Хотя насморка у нее вообще никогда не бывало, а носовой платок всегда имелся в наличии.

Глава вторая,

в которой Габриэла дважды огорчается, а Гретхен ввиду некоторых печальных событий приходится поработать официанткой

Гретхен стояла на трамвайной остановке, облизывала верхушку мороженого в раскисшей трубочке и смотрела на небо. В раскисшей трубочке было малиновое мороженое, которое отчаянно капало, на небе – облака, которые неслись куда-то вдаль.

Рядом с Гретхен стояла Габриэла. Она тоже лизала капающее мороженое и тоже смотрела на несущиеся вдаль облака.

– Если они там наверху не пошевелятся, будет дождь, как пить дать! – сказала Гретхен.

– Облака-то вон как гонит! Разойдется! – возразила Габриэла. – Смотри, внизу уже посветлело! Видишь полоску?

Гретхен облизала заляпанный мороженым большой палец и покосилась на небо. Там внизу нисколько не просветлело, а, наоборот, все стало иссиня-черным с ядовито-желтыми вкраплениями.

– Гадство, – пробормотала Гретхен. – Пока мы тут стоим, эти облака размножаются с бешеной скоростью!

Гретхен бросила разъехавшуюся трубочку вместе с остатками содержимого в урну и вытерла липкие пальцы о низ джинсов.

– Прогноз-то на сегодня был хороший! – сообщила Габриэла.

Гретхен не стала с ней спорить, хотя собственными ушами слышала по радио, что приближается холодный фронт и никакого улучшения погоды не намечается.

Гретхен прекрасно знала, что Габриэле просто страшно хочется поехать в Оттакринг[12], в бассейн. Позавчера ей там удалось завязать знакомство с неким Анатолем. Этот Анатоль намекнул ей, что сегодня планирует там побывать снова и что с большой долей вероятности она найдет его на лежаке у левого бортика – это место он, дескать, уже давно забил за собой. Телефона своего Анатоль не оставил и фамилии тоже не назвал. Так что у Габриэлы не было другого шанса встретиться с ним снова и закрепить знакомство, как отправиться в бассейн в надежде обнаружить его на лежаке возле левого бортика. Гретхен очень сомневалась, что Анатоль пойдет в бассейн в такую погоду, но делиться своими сомнениями с Габриэлой не стала. Это будет воспринято как оскорбление! По глубокому убеждению Габриэлы, такого просто быть не может, чтобы молодой человек из-за какой-то там плохой погоды отказался от встречи с ней. Габриэла несколько переоценивала свою привлекательность – ей казалось, что против ее прелестей не устоит ни один представитель противоположного пола.

Гретхен не имела ни малейшего желания тащиться в бассейн. Минимально достаточную, с ее точки зрения, порцию загара она уже получила на прошлой неделе. Просто так валяться на жестком лежаке ей не улыбалось. Купаться ей тоже не хотелось. Вода еще холодная. И к тому же в ней слишком много хлора. Что за удовольствие – покрыться гусиной кожей и потом еще ходить с красными глазами! Не говоря уже о том, что при такой погоде там наверняка вообще никого не будет! Флориан сегодня был занят – он подрабатывал теперь в деликатесной лавке. Хинцель тоже не придет – у него образовался срочный заказ. А если Габриэла, вопреки всем ожиданиям, все же встретится с этим своим Анатолем, то на ней вообще можно будет поставить крест, и Гретхен тогда придется довольствоваться обществом Урсулы № 1, Урсулы № 2, Отто Хорнека и прочих граждан, которые обыкновенно лежат как бревна с наушниками в ушах и открывают рот только для того, чтобы попросить соседа намазать спину кремом от солнца.

Когда из-за поворота выкатился наконец трамвай, первые крупные капли упали Габриэле на мороженое. Она скуксилась, как маленький ребенок, которому родители отказались покупать елку на Рождество.

– Нет, ну какое безобразие! Просто возмутительно! – пробормотала Габриэла, мрачно разглядывая серый асфальт у себя под ногами, который стремительно покрывался черными крапушками.

– Не унывай, старушка! Завтра будет солнце! – попыталась утешить ее Гретхен.

– Какое завтра! Мне сегодня солнце нужно! – проговорила Габриэла с таким видом, как будто завтра собиралась умереть.

Такая реакция показалась Гретхен несколько преувеличенной. Анатоль явно того не стоил – ничего особенного он собой не представлял, чтобы так переживать. Невелика потеря! И что Габриэла в нем нашла – канареечный чубчик, волосы черным ежиком, да еще шепелявит слегка, вот и все нечеловеческие достоинства!

– Кончай рыдать, подруга! – сказала Гретхен. – Похоронный марш отменяется! Пойдем в «Ваксельбергер». Какой уж сегодня бассейн!