Греция в годы первой мировой войны. 1914-1918 гг.

В конце 1917 г. в руководстве Салоникской армией произошли изменения. 22 декабря генерал Саррайль, окончательно дискредитировавший себя неудачей майского наступления, по требованию англичан, недовольных его вмешательством в политические вопросы, был заменен генералом Гийомэ, имевшим опыт командования колониальными войсками[47]. Непосредственную помощь в переброске на салоникский театр военных действий свежих греческих сил осуществлял генерал Бордо, до войны служивший во французской военной миссии в Афинах и получивший теперь пост генерального инспектора греческих вооруженных сил. Перед ним стояла чрезвычайно сложная задача — в дополнение к тридцатитысячной армии «национальной обороны» под командованием генерала Зимбракакиса, находящейся на фронте, создать силы в 10 раз ее превосходящие. Было принято решение о реорганизации греческой королевской армии ввиду того, что она, по свидетельствам специалистов, сплошь состояла из офицеров-германофилов либо роялистов, не признававших, однако, Александра греческим королем. Наиболее опытные офицеры, такие, как Метаксас, были высланы из страны. Кроме того, ряды армии должны были пополниться новобранцами из Афин, Ларисы, Ламии, Патр и других городов и сел Старой Греции. Однако к концу 1917 г. удалось собрать всего 22 тыс. человек, настроенных враждебно по отношению к политике Венизелоса и нередко открыто выражавших свое неповиновение. В январе 1918 г. по дороге на фронт восстали два отряда войск из Ламии и Ларисы; порядок был восстановлен только после посещения королем Александром Салоник, где он встретился с Гийомэ, английским генералом Мильном, сербским принцем-регентом Александром[48] и войсками. Результаты всеобщей мобилизации, объявленной в феврале 1918 г. правительством Венизелоса, были также ничтожными: весной 1918 г. лишь 4 дивизии, плохо экипированные, слабо обученные и почти лишенные необходимого руководства, были готовы к отправке на фронт. Некоторое время спустя, во время боя на Струме, половину греческих потерь составили солдаты, подорвавшиеся на собственных гранатах. Людендорф писал, что «греческая армия не имела никакого боевого опыта». Греческие войска были переданы под общее командование французских и английских военачальников.

Одновременно с объявлением в стране мобилизации греческое правительство направило союзникам ноту, в которой обвиняло их в неисполнении ранее данных им обещаний, с чем теперь связаны все внутриполитические трудности Греции. Венизелисты призывали державы Антанты выступить с декларацией в поддержку их правительства и в защиту греческих прав вообще. Беспокойство Венизелоса было вполне объяснимым. Несмотря на то что из бесед с английскими лидерами ему было хорошо известно, что многие из них, и прежде всего сам Ллойд Джордж, видели в территориально расширенной Греции способ ограничить усилившееся проникновение Франции и Италии на Ближний Восток, английский премьер в своих речах в конце декабря 1917 —января 1918 г. ни словом не обмолвился о желании Англии оказать Греции поддержку. Когда же 5 января, говоря о целях Британии в войне, он прямо указал, что союзники воевали не для того, чтобы «выгнать Турцию из ее столицы или из богатых и прославленных земель Малой Азии и Фракии... населенных преимущественно турками», греки приуныли.

Грэнвиль, новый английский посланник в Афинах, сообщал в Форин-офис, что это выступление произвело в Греции плохое впечатление, и советовал выступить с публичным заявлением, где указывалось бы, что греки могут ожидать вознаграждения в том случае, если окажут помощь союзникам, а не будут сидеть сложа руки. Предложение Грэнвиля было встречено в Лондоне весьма холодно, так как англичане боялись, что любое упоминание о территориальном расширении Греции «захлопнет дверь» перед сепаратными переговорами с Болгарией. Стремясь исправить допущенную в отношении союзников бестактность и продемонстрировать покорность Англии, Венизелос вскоре передал в Лондон, что он вполне готов отказаться от претензий на Малую Азию, если это может способствовать заключению сепаратного мира с Турцией. В обмен он просил дать гарантии возвращения греческих беженцев в родные места и нормального с ними обращения. Однако Грэнвиль 10 января 1918 г. телеграфировал, что, «если война будет продолжаться, греческие требования без сомнения будут вновь выдвинуты».

В угоду английским покровителям Венизелос старательно отмежевывался от появившихся в январе 1918 г. статей в греческой печати, в которых содержалось требование передачи Греции Кипра. Критикуя их, он в то же время сообщал Грэнвилю, что не сомневается в желании Англии в конце войны передать этот остров Греции. Английский посол советовал ему «не быть столь уверенным», поскольку Казначейство, военное, морское и другие ведомства Великобритании были против передачи Греции Кипра, который они собирались превратить в военно-морскую базу.