Грядет тьма (сборник)

— Да, Адам — да! Я здесь!

Возможно, он мог бы услышать ее призыв, ее страстный ответ на его крик, но в этот момент Ева сказала с каким-то детским раздражением:

— Кто такая эта Лилит, Адам? Почему ты продолжаешь звать ее? Разве я не хороша?

Адам неопределенно опустил взор, и Ева тут же прижалась к нему всем телом, словно для того, чтобы не допустить сюда никакую Лилит. И Лилит поняла, что Бог действительно создал эту девушку из ребра Адама, используя тот же образец, который Адам сам создал для Лилит. Ева была теперь почти такая же, и тело ее изначально знало, не обучаясь, все тонкие приемы, которые древняя мудрость Лилит разработала за время, пока жила Во Плоти. Лилит лишилась плоти, которую так успешно испытала на Адаме, и теперь в этой плоти была Ева.

Лилит ослепили ярость, дикое отчаяние и невыносимая боль, которую она почувствовала при виде этой парочки под деревом. Она не могла больше их видеть. С беззвучным отчаянным воплем она развернулась и вновь ринулась в безграничный простор над Эдемом.

Но на сей раз эфир не стал болеутоляющим для ее горя. И она поняла, что и прежде он не служил ей утоляющим боль. Потому что у ее нынешней боли семя возникло именно в той плоти, которую она носила кратковременно — но все же слишком долго. Бог создал Адама несовершенным, и Адам, насыщая свои потребности, воспользовался силой, чтобы захватить себе некое неосторожное создание. Позор буквально жег ее теперь. Она, Королева Воздуха и Тьмы, попалась в его ловушку, как бессмысленный элементал. Адам использовал ее, хотя это она хотела использовать его. Теперь частичка ее была захвачена плотью, а без нее она стала неполноценной, потребность в Адаме была в ней теперь так сильна, что она не могла отринуть ее, хотя больше уже не владела телом. Корни ее болезни были во плоти, но ад проник в саму сущность, которой являлась Лилит, и никакое купание в глубинах пространства не могло уже очистить ее от этого яда. Во плоти или без нее, на земле или в эфире, жадная потребность, угнездившаяся в ней, никогда теперь не утихнет.

И ужасное подозрение закопошилось в ее уме. Адам в своей невинности, вероятно, и не планировал такое. Но Бог, выходит, все это время знал? И в конце концов, никакая это была не ошибка, что Адам получился несовершенным? Это действительно было наказание, придуманное Богом для Лилит, которая дерзнула вмешаться в Его планы? Внезапно она поняла, что так оно и было. Не было никакой борьбы между светом и тьмой, как она думала, Бог сразу же узнал о ее появлении. Она была побеждена, осуждена и наказана еще до того, как начала действовать. И не будет никакой победы, останется только эта невыносимая тоска — духовный голод, куда более жестокий, чем голод плотский, потому что она никогда не сумеет насытить его. И пусть Лилит будет парить в воздушных сферах над Эдемом тысячу лет или миг, это уже не имеет значения, потому что она знает, что Адам потерян для нее навсегда.

Навсегда? Она, корчась, неслась в эфире все выше и выше, в бесконечную пустоту. Навсегда? Адам все еще осматривал Сад и звал ее по имени, хотя и держал в объятиях эту бледную узурпаторшу. Возможно, Бог не понял силы того невысказанного, что возникло между Мужчиной и первой женщиной в Эдеме. Может, Господь не думал, что она станет бороться. А может, в конце концов, ей был оставлен шанс.

Она ринулась вниз, прямо в сияние, пока, словно чаша, под ней вновь не распахнулся Эдем, и мощные хоры серафимов вновь понеслись над Садом. Адам и Ева все еще были возле ручья, где она их оставила. Ева стояла на камне, и всплески ручья омывали ее маленькие ступни. Она бросила взгляд голубых глаз через плечо, и Адам улыбнулся, поймав его. О, как же Лилит ненавидела ее!

— Адам! — закричала Ева как раз в тот момент, когда Лилит подлетела уже настолько, что могла слышать их голоса. — Лови меня... Я сейчас поскользнусь! Лови же меня! Быстрее!

Это были те же самые слова, что Лилит поместила в горло утраченного ею теперь тела. Мысль об этом комом застряла у нее в горле, и она стала корчиться от ядовитой беспомощности, заставив Сад танцевать теплыми волнами вокруг нее.

— Лови меня! — вновь закричала Ева самым привлекательным голоском в мире.

Адам бросился и подхватил ее как раз в тот момент, когда она действительно поскользнулась. Она обхватила его белыми руками за шею и засмеялась таким заражающим смехом, что два пролетавших мимо херувима приостановились в воздухе, чтобы порадоваться вместе с нею, и крылышки их бились друг о друга.

— Адам... Адам... Адам... — безмолвно вопила Лилит.

Никто не мог услышать ее крик, но в нем было столько горя, отчаяния и невыразимой тоски, что Адам сильнее стиснул в объятиях Еву и улыбка исчезла с его лица.

— Адам! — изо всех сил закричала Лилит.

И на сей раз он услышал ее.