Грязная работа

Чарли запрыгнул на диван к Джейн, Кассандре и Лили и выпрямился, но, бросив взгляд на Мятника Свежа, понял: ему все равно не стать выше исполинского Торговца Смертью, что отчасти нервировало. (Мятник же сосредоточился только на Лили. Это несколько тоже нервировало.)

– Так, ребята, я собираюсь кое-что сделать и могу оттуда не вернуться. Джейн, в том письме, что я тебе отправлял, все бумаги, которые сделают тебя законным опекуном Софи.

– Я пошла отсюда, – сказала Лили.

– Нет. – Чарли поймал ее за руку. – Ты мне тоже здесь нужна. Тебе я оставляю лавку, но с условием, что процент от прибыли пойдет Джейн и поможет ей растить Софи. И чтобы девочке хватило на колледж. Я знаю, у тебя будущее шеф-повара, но я тебе доверяю, и у тебя хорошо получается.

Лили, похоже, хотела съязвить, но пожала плечами и сказала только:

– Еще бы. Я могу управлять лавкой и готовить. Ты же торгуешь смертью и воспитываешь дочь.

– Спасибо. Джейн, тебе, само собой, отходит дом, но когда Софи вырастет, если она захочет остаться в городе, ты в любой миг должна будешь выделить ей квартиру.

Джейн соскочила с дивана.

– Чарли, хватить молоть языком, только попробуй сделать…

– Прошу тебя. Джейн, мне пора. Все это записано, я просто хотел, чтобы ты лично выслушала.

– Ладно, – ответила она. Чарли обнял сестру, Кассандру и Лили, затем направился в спальню и поманил Мятника Свежа за собой.

– Мятник, я иду в Преисподнюю к Морриган – за душой Рейчел, за всеми душами. Пора.

Дылда кивнул – очень серьезно:

– Я с вами.

– Нет, не со мной. Вы должны остаться здесь присматривать за Одри, Софи и остальными. Снаружи полиция, но, сдается мне, если Морриган явятся, фараоны не поверят своим глазам и замешкаются. А вы нет.

Мятник покачал головой:

– Ну что вы там один сможете? Давайте я пойду с вами. Будем драться вместе.

– Это вряд ли, – сказал Чарли. – Я благословен или как-то. В пророчестве говорится: “Люминатус восстанет и сойдется в битве с Силами Тьмы в Городе Двух Мостов”. Там не говорится: “Люминатус и верный его подпевала Мятник Свеж”.

– Никакой я вам не подпевала.

– Вот и я о том же, – сказал Чарли, который говорил совершенно не о том. – Я к тому, что у меня есть какая-то защита, а у вас, вероятно, нет. И если я не вернусь, вам нужно будет торговать смертью и дальше. Может, весы опять на нашу сторону склоните.

Мятник Свеж кивнул, уставив глаза в пол.

– Ну хоть моих “орлов пустыни” возьмете – как талисман? – Дылда снова поднял голову. Теперь он – ухмылялся.

– Один возьму, – ответил Чарли.

Мятник Свеж стащил наплечную кобуру и подтянул ремешки, чтобы Чарли было как раз, затем помог ему надеть.

– Здесь, под правой рукой, у вас две запасные обоймы, – сказал он. – Надеюсь, так много вам стрелять не придется, иначе какой-нибудь мудило у нас сильно оглохнет.

– Спасибо, – сказал Чарли.

Мятник помог ему надеть твидовый пиджак поверх кобуры.

– Знаете, может, вы и хорошо вооружены, только все равно больше смахиваете на учителя английского. У вас что, ничего более подобающего случаю нет?

– Джеймс Бонд всегда ходил в смокинге, – ответил Чарли.

– Да-да, я понимаю, что грань между реальностью и вымыслом у нас в последнее время немножко смазана…

– Шутка, – сказал Чарли. – В лавке есть что-то кожаное и защита для мотокросса. Мне она как раз, если найду.

– Хорошо. – Мятник похлопал Чарли по плечам, словно хотел сделать их пошире. – Увидите эту суку с ядовитым маникюром – впендюрьте ей от меня, ладно?

– Пистон у сцуки в сраке гохну, – ответил Чарли.

– А вот этого не надо.

– Извините.

Самое трудное началось через несколько минут.

– Солнышко, папе нужно кое-что сделать.

– Ты пойдешь за мамочкой?

Чарли сидел на корточках перед дочерью, и от ее вопроса чуть не сделал оверкиль. За последние два года она вспоминала о маме раз десять, не больше.

– Почему ты так сказала, солнышко?

– Не знаю. Я про нее думала.

– Ну ты же знаешь – она тебя очень любила.

– Ага.

– И я тоже очень тебя люблю, что бы ни случилось.

– Ага, ты вчера сказал.

– И я вчера не шутил. А теперь мне нужно уйти на самом деле. Посражаться с плохими парнями, и я могу их не победить.

Нижняя губа Софи выпятилась континентальным шельфом.

“Не плачь, не плачь, не плачь, не плачь, – про себя затянул нараспев Чарли. – Если ты заплачешь, я не справлюсь”.

– Не плачь, солнышко. Все будет хорошо.

– Нихачуууууууууууууу, – взвыла Софи. – Я хочу с тобой. Я хочу с тобой. Не уходи, папуля, я хочу с тобой.

Чарли прижал ее к себе и умоляюще оглянулся: где же сестра? Джейн подошла и взяла у него Софи.

– Нихачуууу. Я хочу с тобой.

– Тебе со мной нельзя, солнышко. – И Чарли вынырнул из квартиры, пока сердце снова не разорвалось на части.

Одри ждала его на площадке. С ней были пятьдесят три беличьи личности.

– Я отвезу тебя ко входу, – сказала она. – Не спорь.

– Нет, – ответил Чарли. – Я тебя уже нашел и больше не потеряю. Ты остаешься.

– Паразит! Кто тебе дал право быть паразитом? Я тоже тебя только что нашла.

– Да, но я – так себе находка.