Грязная работа

– Это все ее зловещая готика, инспектор. Не берите в голову. – Чарли посмотрел в дверь: Мятник Свеж, стоявший у выхода из лавки, поглядел на него и пожал плечами, дескать, “ну?” Поэтому Чарли спросил: – Лили, ты с кем-нибудь встречаешься?

Лили вытерла нос рукавом поварской куртки.

– Слушай, Ашер… я, это… я беру обратно то свое предложение. Я думаю, после Рея мне вообще такого не захочется. Никогда.

– Я не ради себя спрашивал, Лили. – И Чарли ткнул подбородком в сторону Свежа, стоявшего у дверей столбом.

– Ой, – сказала Лили, проследив за его взглядом после того, как рукавом же вытерла еще и глаза. – Ох.

Блядь. Прикрой меня, мне нужно перегруппироваться. – И она кинулась в служебный туалет и захлопнула за собой дверь.

Ривера посмотрел на Чарли:

– Что это у вас тут за чертовня?

Чарли собирался было сочинить какой-нибудь ответ, но у него зазвонил мобильный, и он поднял палец, прося у времени паузу.

– Чарли Ашер, – ответил он.

– Чарли, это Одри, – раздался шепот в трубке. – Они здесь, прямо сейчас. Морриган здесь.

26. Орфей в ливнестоке

Чарли бросил фургон боком на улице и взбежал по ступенькам буддистского центра, зовя на ходу Одри. Громадные двери висели на одной петле, стекло разбито, внутри все шкафы и ящики открыты, все разбросано, перевернуто или сломано.

– Одри!

Откуда-то послышался голос, и Чарли опять выбежал на улицу.

– Одри?

– Мы внизу, – донеслось снизу. – Мы еще под крыльцом.

Чарли сбежал по ступенькам. Сбоку за решеткой что-то шевелилось. Чарли распахнул дверцу. Внутри, съежившись, сидели Одри и еще полдюжины человек, а также целый беличий выводок. Чарли влез к ним и обхватил Одри руками. По пути сюда он старался не прерывать с нею связь, но неподалеку от “Трех драгоценностей” телефонный аккумулятор сел, и несколько ужасающих мгновений Чарли воображал, что потерял ее – свое будущее, свою надежду, – едва – надежда пробудилась вновь. Облегчение теперь было таково, что Чарли еле дышал.

– Они ушли? – спросила Одри.

– По-моему, да. Я так рад, что с тобой все хорошо.

Чарли вывел всех из-под крыльца и в дом. Беличий Народец жался к стене и двигался быстро, чтобы не заметили с улицы.

Кто-то похлопал Чарли по плечу, он обернулся и увидел Ирэну Посокованович. Она улыбалась. Чарли отпрыгнул на пару шагов и завопил:

– Не бейте меня током, я хороший.

– Это я знаю, мистер Ашер. Я просто хотела уточнить – может, я поставлю ваш фургон как полагается, чтобы не отбуксировали?

– Ой, да, это будет очень мило. – Чарли отдал ей ключи. – Спасибо.

В доме Одри сказала:

– Она просто хочет помочь.

– Она жуткая, – ответил Чарли, но ему тут же показалось, что в глазах Одри скользнуло неодобрение, и он моментально исправился: – Я имею в виду, в наиприятнейшем смысле.

Они вошли в кухню и остановились перед открытой кладовой.

– Всё забрали, – сказала Одри. – Вот поэтому и не тронули нас. Мы их не интересуем.

Чарли так разозлился, что с трудом мыслил, однако, не находя выхода злости, лишь затрясся и попробовал удержать голос в узде.

– Они только что сделали то же самое с моей лавкой. То есть – что-то сделало.

– Здесь у нас было душ триста, – сказала Одри.

– Они забрали душу Рейчел.

Одри приобняла его, но Чарли стряхнул ее руку и вышел из кухни.

– Ну всё, Одри. Со мной всё.

– Что значит – “с тобой всё”? Ты меня пугаешь.

– Спроси у Народца, откуда можно попасть в систему ливнестоков. Они же знают?

– Наверное. Только тебе нельзя.

Он развернулся к ней так резко, что она отпрыгнула.

– Я должен. Выясни, Одри. И сажай всех ко мне в фургон. Я хочу, чтобы все вы были у меня в доме. Там безопаснее.

Все они собрались у Чарли в гостиной: Софи, Одри, Джейн, Кассандра, Лили, Мятник Свеж, немертвые клиенты из буддистского центра, адские псы, а также с полсотни Беличьего Народца. Лили, Джейн и Кассандра с ногами забрались на диван, чтобы оказаться подальше от мелких существ, кишевших вокруг обеденной стойки и над ней.

– Ничего прикид, – сказала Лили. – Но беээ.

– Спасибо, – ответила Одри. Софи стояла рядом, оглядывая Одри снизу доверху, словно пытаясь угадать ее вес.

– Я еврей, – сказала она. – А ты еврей?

– Нет, я буддист, – ответила Одри.

– Это как шикса?

– Да, по-моему, – сказала Одри. – Это разновидность шиксы.

– А, тогда, наверное, нормально. И мои собачки – шиксы. Их так миссис Лин зовет.

– Внушительные у тебя собачки, – сказала Одри.

– Они хотят твоих малышей, но я им не дам, ладно?

– Спасибо. Это будет мило.

– Если ты моему папуле не будешь делать гадости. А если будешь, им капец.

– Конечно, – согласилась Одри. – Особые обстоятельства.

– Ты ему очень нравишься.

– Я рада. Он мне тоже очень нравится.

– По-моему, ты ничего.

– Ну, и ты тоже, – ответила Одри. Она улыбнулась маленькой брюнетке с душераздирающими голубыми глазами и характером – и едва сдержалась, не сгребла ее в объятия и не сдавила так, чтобы душа вон.