Григорий Зиновьев. Отвергнутый вождь мировой революции

В резолюции, подготовленной при самом активном участии Зиновьева, речь пошла об ином: «Очередь за металлом, — указала она, но тем не ограничилась. — НАЛАДИТЬ ПРОИЗВОДСТВО СРЕДСТВ ПРОИЗВОДСТВА ВНУТРИ СОЮЗА ОЗНАЧАЕТ СОЗДАТЬ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПРОЧНУЮ БАЗУ ДЛЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ХОЗЯЙСТВА И В ЗНАЧИТЕЛЬНОЙ СТЕПЕНИ ОСВОБОДИТЬ СЕБЯ ОТ НЕОБХОДИМОСТИ ПЕРЕДАЧИ БОЛЬШИХ ЗАКАЗОВ ЗА ГРАНИЦУ (выделено мной - Ю. Ж. )»³⁹⁰.

Иначе говоря, по докладу Зиновьева съезд сформулировал ту самую задачу, которую стране придется решать только спустя четыре года.

Глава 14

За свою четвертьвековую политическую деятельность — семнадцать лет в царской России и эмиграции, еще семь — в России революционной, советской — Зиновьев высоко поднялся в партийной иерархии. Пять лет — кандидатом в члены ЦК, затем семнадцать — членом ЦК, из них четыре года членом ПБ. Но из-за того, что начиная с 1908 года постоянно был с Лениным, привык ощущать себя вторым. Ведомым. Всего лишь оруженосцем при рыцаре — столь сильно оказалось влияние на него Владимира Ильича.

И вот теперь, после смерти своего кумира, Зиновьев вдруг оказался на вершине власти. Конечно же, партийной, вместе с Каменевым и Сталиным в составе «тройки». Подчеркивало то и пребывание во главе Коминтерна, и выступления с отчетными докладами ЦК на Двенадцатом и Тринадцатом съездах РКП. Тем не менее он так и не ощутил себя истинным лидером. Не нашел сил, амбиций для принятия и отстаивания собственных, только своих взглядов. Но были ли они?

Сразу после смерти Ленина повел себя Зиновьев, как и остальные члены ПБ. Выступал, писал о Владимире Ильиче. Проникновенно. Непременно подчеркивая свою преданность покойному вождю, его идеям. Так же, как делали Сталин и Каменев, Бухарин и Рыков, Калинин и Троцкий. Притом обязательно напоминал о своей близости с Лениным, особенно в период швейцарской эмиграции, в июльские дни 17 года, когда они вдвоем скрывались в Разливе.

7 февраля Зиновьев выступил на заседании Петросовета с речью «Ленин — гений, учитель, вождь и человек». 16 апреля — при закладке памятника Владимиру Ильичу в старой столице, только что переименованной в Ленинград. Разумеется, сразу же обе они были изданы, а вскоре к ним прибавилось еще две брошюры: «В. И. Ленин. Краткий биографический очерк» в 64 страницы и «В. И. Ленин. Очерк жизни и деятельности» — в 63 страницы. Лишь несколько позже вышла и большая работа — «В. И. Ленин» — в 312 страниц.

Сталин произнес только одну речь. 28 февраля, на траурном вечере курсантов кремлевской командной Школы им. ВЦИК. Зато в начале апреля выступил с циклом лекций «Об основах ленинизма» в Коммунистическом университете им. Свердлова. Сразу же опубликованных «Правдой» в семи номерах — от 26 и 28 апреля, 9, 11, 14, 15 и 19 мая — и вслед за тем изданных брошюрой в 77 страниц. Ставшей единственным, а потому и главным трудом, посвященным тому, что Сталин назвал «марксизмом XX века» — ленинизму.

Теоретическая работа Сталина заставила Зиновьева, до тех пор полагавшего себя единственным в партии истолкователем идей и взглядов Ленина, сразу же засесть за собственный капитальный труд. Однако сумел завершить его более года спустя, в сентябре 1925 года. И тем фактически признал свое поражение. А, видимо, еще и задумался о своем месте и в «тройке», и в ПБ, и в партии.

1.

Еще одним сигналом, возвестившим о вполне возможной утрате лидерства в партии, послужило событие, происшедшее перед открытием Тринадцатого партсъезда. При решении — следует ли публиковать так называемое «Завещание Ленина», вскоре получившее официальное название «Письмо к съезду». Продиктованное якобы еще в период между 23 декабря 1922 года и 4 января следующего. Состоящее из трех фрагментов.

Первый не внушал никому опасений. В нем Ленин «советовал бы очень предпринять на этом съезде (12-м, который должен был состояться в апреле 1923 года — Ю. Ж. ) ряд перемен в нашем политическом строе». Однако все перемены ограничивались предложением увеличить число членов ЦК «до нескольких десятков или даже до сотни», а также «придать законодательный характер на известных условиях решениям Госплана, идя в этом отношении навстречу тов. Троцкому». Завершалась же диктовка, сделанная 23 декабря, надеждой, что «такая реформа значительно увеличила бы прочность нашей партии».