Грозовой перевал

В этой самовлюбленной уверенности Кэтрин удалилась; и как успешно исполнила она свое намерение, стало ясно наутро: мистер Линтон не только забыл свое недовольство (хотя чрезмерная живость жены все еще, казалось, угнетала его), но даже не пробовал возражать, когда та, прихватив с собой Изабеллу, отправилась после обеда на Грозовой Перевал; и миссис Линтон вознаградила мужа такою пылкой нежностью и вниманием, что несколько дней наш дом был истинным раем; и для господина и для слуг неомрачимо светило солнце.

Хитклиф – мистер Хитклиф, так я буду называть его впредь – сперва навещал Скворцы осторожно: он как будто проверял, насколько терпимо относится владелец к его вторжению. Кэтрин тоже благоразумно сдерживала свою радость, когда принимала его; и он постепенно утвердился в правах желанного гостя. Он в большой мере сохранил ту выдержку, которой отличался мальчиком, и она помогала ему подавлять необузд анные проявления чувств. Тревога моего господина была усыплена, а дальнейшие события отвели ее на время в другое русло.

Источником нового беспокойства было одно непредвиденное и злосчастное обстоятельство: у Изабеллы Линтон возникло внезапное и неодолимое влечение к гостю, допущенному в дом. Она была в ту пору прелестной восемнадцатилетней девушкой, ребячливой в своих манерах, хотя порой и проявлявшей острый ум, бурные чувства и резкий нрав – особенно если ее раздразнить. Брат, нежно ее любивший, был в ужасе от этого причудливого выбора. Уж не говоря об унизительном для семьи союзе с человеком без роду и племени и о возможной перспективе, что владения Линтонов, при отсутствии наследников мужского пола, перейдут к такому зятю, – Эдгар хорошо понимал истинную натуру Хитклифа; он знал, что как бы тот ни преобразился внешне, душа его осталась неизменной. И он страшился этой души; она его отталкивала: он и думать не хотел о том, чтобы отдать Изабеллу во власть подобного человека. Эта мысль претила бы ему еще сильней, когда б он разгадал, что влечение возникло без всякого домогательства с другой стороны и укрепилось, не пробудив ответного чувства. С той минуты, как Эдгар Линтон уверился в несчастной страсти своей сестры, он всю вину возложил на Хитклифа, предполагая с его стороны нарочитый расчет.

С некоторого времени мы все замечали, что мисс Линтон мучается чем-то и томится. Она стала раздражительной и скучной; постоянно вскидывалась на Кэтрин и задевала ее, пренебрегая неминуемой опасностью исчерпать весь небольшой запас ее терпения. Мы до известной степени извиняли девушку, приписывая все недомоганию: она худела и чахла на глазах. Но однажды, когда она особенно раскапризничалась – отшвырнула завтрак, пожаловалась, что слуги не выполняют ее приказаний; что хозяйка дома ее ни во что не ставит и Эдгар пренебрегает ею; что ее простудили, оставляя двери открытыми, и что в гостиной мы ей назло спускаем в камине огонь, – и к этому сотня других еще более вздорных обвинений, – миссис Линтон настоятельно потребовала, чтоб Изабелла легла в постель и, крепко ее разбранив, пригрозила послать за доктором. При упоминании о Кеннете Изабелла тотчас заявила, что ее здоровье в полном порядке и только грубость невестки делает ее несчастной.

– Как ты можешь говорить, что я груба, избалованная ты негодница? – вскричала госпожа, пораженная несправедливым обвинением. – Ты просто сошла с ума. Когда я была с тобой груба, скажи?

– Вчера, – всхлипывала Изабелла, – и сейчас!

– Вчера? – сказала Кэтрин. – Когда же, по какому случаю?

– Когда мы шли вересковым полем: ты сказала, что я могу гулять, где мне угодно, а вы с мистером Хитклифом пойдете дальше!

– И это, по-твоему, грубость? – сказала Кэтрин со смехом. – Мои слова вовсе не означали, что ты при нас лишняя: нам было безразлично, с нами ты или нет. Просто я полагала, что разговоры Хитклифа для тебя незанимательны.

– Нет, нет, – рыдала молодая леди, – ты вздумала меня отослать, потому что знала, что мне хочется остаться!

– Она в своем уме? – спросила миссис Линтон, обратившись ко мне. – Я слово в слово повторю наш разговор, Изабелла, а ты объясни, что было в нем для тебя интересного.

– Не в разговоре дело, – ответила она. – Мне хотелось быть… быть около…

– Ну, ну!.. – сказала Кэтрин, видя, что та не решается договорить.

– Около него. И я не хочу, чтоб меня всегда отсылали! – продолжала она разгорячившись. – Ты собака на сене, Кэти, ты не хочешь, чтобы любили кого-нибудь, кроме тебя!

– Ты маленькая дерзкая мартышка! – вскричала в удивлении миссис Линтон. – Но я не желаю верить этой глупости! Быть того не может, чтобы ты восторгалась Хитклифом, чтобы ты его считала приятным человеком! Надеюсь, я не так тебя поняла, Изабелла?

– Да, совсем не поняла, – сказала потерявшая голову девушка. – Я люблю его так сильно, как ты никогда не любила Эдгара. И он тоже мог бы меня полюбить, если бы ты ему позволила!