Группа

– Тогда предлагаю отметить завершение второго дня нашей новой жизни! Если, конечно, ты не против крепкого алкоголя. У меня тут есть кое-что…

Митя, разумеется, был не против. Чтобы быть против чего-то, надо, по крайней мере, знать, что это такое. Причем не из фильмов и литературы, а на собственном опыте.

Виски был… обжигающим.

Ночные панорамы городов, которые Арсений лениво пролистывал, завораживали взгляд. Митя следил за пролетающими из ниоткуда в никуда Мадридом, Токио, Будапештом, Сиднеем и думал о том, что для кого-то все эти города «ненастоящие» – по той лишь причине, что находятся за тысячи километров от наблюдателя. Забавно! Для него, для Мити Клокова, жирного маугли из бункера, еще недавно этих городов и вовсе не существовало на свете. Он считал их стертыми с лица Земли. И вот теперь внезапно выяснилось, что они – есть. Живут, помигивают огнями… Не здесь, но сейчас. «Сейчас!!! Понимаете?!! – кричал кому-то Митя у себя в голове. – Они – есть, а не были! Вот что главное!»

Они отхлебывали виски прямо из горлышка, передавая друг другу пузатую тяжеленькую бутыль. На закуску были медово-овсяные ломтики, диетические батончики, имбирные чипсы, орехи и мармелад.

– Ты что-нибудь увидел на тех рисунках? – спросил Арсений.

– Да. Я увидел Чена Бьонга. Одного из… ну, моих друзей.

– Типа друзей. Фальшивых, – кивнул Арсений, вовсе не желая его задеть: просто это определение подходило по смыслу.

– Ну да. Но Чен был не такой фальшивый, как остальные.

– Ты сам понимаешь, что говоришь? Всех твоих типа-друзей играл один и тот же человек, какой-то актеришка. Каким образом Чен может быть кем-то другим?

– Я знаю, Арс. Но как объяснить тот глюк с переменой комнаты? Когда Чен оказался в доме Сураджа. Ты ведь сказал, что в этой программе такое исключено: персонаж встроен в свою нишу и не может просто так из нее вывалиться!

– И о чем это говорит? Что твой друг – некий системный глюк, изменивший программу ради того, чтобы заставить тебя усомниться в бабушкиной легенде? Некий призрак из тонких слоев кибертуалити?

– Понятия не имею, Арс. Может быть, глюк, может быть, призрак… или просто голос в моей голове. Но что-то отличает его прочих масок. Я это чувствую.

Арсений пожал плечами.

– А я тоже кое-что увидел, – сообщил он Мите, не дождавшись встречного вопроса с его стороны. – На тех рисунках.

– Да? И что это было?

– Да так, фигня. Детская бродилка. Я даже не знаю, имеет ли она лично ко мне какое-то отношение. Вот, посмотри.

Арсений достал из кармана птифон и, выведя что-то на дисплей, сунул его Мите. Это было фото одного из рисунков. Доктор Голев разрешил им сделать снимки рисунков («Пусть они будут у вас под рукой. Вдруг что-то вспомните…»), и многие воспользовались его предложением.

Рисунок, сфотографированный Арсом, был изображением шагающих друг за другом зверей – не зверей, гномов – не гномов, в общем, каких-то странных тварей неопределенно-мультяшного вида. Лишь в одном из них – самом первом, возглавляющем процессию – можно было не без труда, но опознать птицу: у него имелись клюв и зачаточное крылышко на боку.

– Тебе это ничего не напоминает?

Митя наморщил лоб. Вроде бы, что-то такое мелькнуло в памяти… Но нет, так сразу не угадать.

– «Fannycreaturesclub»! – торжественно объявил Арсений и забросил в рот горсть орешков. – «Клуб забавных созданий». В русскоязычной версии – «Чудики». Игра такая, прикольная, между прочим. Неужели никогда не сталкивался?

– Не помню… Кажется, нет.

– Сейчас покажу. Дай-ка мне свой слимбук.

– Хочешь найти ее в Интернете? Ночью здесь нет вай-фая, – напомнил Митя.

– Мне не нужен Интернет. Я хочу зайти с твоего слима в свой.

Арсений пробежался пальцами по сенсорной панели, и на экране возникла анимированная заставка: пятеро забавных созданий, вприпрыжку шагающих друг за другом. Здесь, в отличие от карандашного рисунка, сразу было видно, кто есть кто. Птица, лисица, ящерка, лесной кабанчик с полосками на спине и лопоухий суслик. Они шли, деловито размахивая своими коротенькими конечностями вдоль круглых туловищ, и выглядели в самом деле забавными. Смешными.

А еще они издавали всякие уморительные звуки. Это выяснилось, когда Арсений нажал на Кабанчика, и тот жизнерадостно захрюкал. Тогда Митя нажал на суслика. Суслик, приотстав от компании, вытянулся столбиком, бойко просвистал, как отрапортовал – фью, фью, фьюить! – и бросился догонять остальных.

– Ну-ка, а этот? – Митя попытался коснуться ящерки, но та проворно вывернулась прямо у него из-под пальца и как ни в чем не бывало зашагала дальше. – Ах ты!.. Стой!

В конце концов Мите удалось нажать на ящерку, та пискнула, выпучив глаза и выстрелив из пасти длинным язычком.

– Ха! – сказал Митя.

– Ха-ха! – поддержал его Арсений, уже порядком захмелевший.