Грустное лицо комедии, или Наконец подведенные итоги

Но актерам, операторам, художникам — всем нравился сценарий. Всем нам хотелось непременно сделать эту ленту, и было решено снимать ее, получая гроши.

Люся Гурченко подвела итог:

— Зарабатывать будем в следующий раз!

Генеральный продюсер фильма В. Досталь объяснил мне, почему так мало средств дается на постановку:

— Я беру заем под проценты в банке. Через год я обязан вернуть на двадцать процентов больше, чем одолжил. Я подсчитал, что, учитывая кинопрокат, показ по телевидению, видеокассеты и возможную продажу ленты за рубеж, я, может быть, смогу вернуть занятые деньги. Делать же убыточный фильм я не имею никакого права, у меня коммерческое предприятие.

Так что и Досталя можно понять, но нам от этого легче не было.

Но возвратимся к актерам. Впервые у меня снимался Николай Фоменко — одна из самых популярных личностей в нашей стране. Шоумен, телеведущий, музыкант, автогонщик, сочинитель шуток от Фомы по Русскому радио, театральный артист, киноактер, — он везде и всюду. Быстр, легок, талантлив, остроумен, изящен. Потряс он меня и своей пунктуальностью, дисциплинированностью, точностью, готовностью как лезть под струю дерьма, так и окунаться в воду Москвы-реки. Впрочем, по консистенции эти две субстанции недалеки одна от другой. Работать с ним легко, а характер у него потрясающий — контактный, дружелюбный, подвижный.

У эстрады я «одолжил» еще и Михаила Евдокимова. В ленте «Не валяй дурака…» он покорил меня своим тонким реализмом. Евдокимов отделил свою роль в кино от наработанного эстрадного персонажа, что не так-то просто. В нашей картине он сыграл сочно и колоритно, создав, как мне думается, образ очаровательного ворюги.

Да и Фоменко в роли Хоменко (из чего следует, что роль писалась специально на него) изобразил неоднозначного «нового русского». В персонаже Фоменко намешано многое: он и обаяшка, и как бы интеллигент, вроде бы и деликатен, и хорошо одет, и в консерваторию ходит, но нутро у него хищное, спекулянтское, безжалостное. Такой ни перед чем не остановится, лишь бы умножить свои богатства. Подлог, жульничество, мошенничество, а если надо, то и убийство — арсенал его «бизнеса». И в том-то и дело, что за лоском, умением держать себя в обществе, вести интеллигентные беседы трудно распознать современного негодяя. Думается, созданный актером портрет точен, многогранен и беспощаден.

Любопытный характер создал и мой старый, испытанный друг Валентин Гафт. Безрассудный смельчак, бывалый служака, рисковый генерал, солдафон с нежной душою — таким предстает персонаж Гафта. Генерал Дубовицкий готов на все в своей безудержной экспансии, продиктованной добротой и порядочностью. Чтобы хорошо накормить своих солдат, он играет в рулетку, где проигрывает не только свое жалованье, но и кассу дивизии. Чтобы помочь старым клячам, которые выступают в пустом зале, он поднимает по боевой тревоге дивизию, и солдаты «берут штурмом» партер и бельэтаж Театра эстрады. Он готовит ударную боевую группу для освобождения старых кляч на тот случай, если их засудят, намереваясь их отбить от охраны. Эдакий атаман-авантюрист. Кстати, думаю, в этом образе ухвачена та самостоятельность нынешнего генералитета, которая очень выросла во вторую чеченскую войну.

Обаятельный, самоигральный Мамука Кикалейшвили предстал у нас «лицом кавказской национальности», торговцем фруктами, эксплуататором Лизы (Л. Гурченко). Его спекулянт и смешон, и жалок. В результате к нему скорее проникаешься сочувствием, а не отвращением.

Мамука покорил нашу съемочную группу талантом и дружеством. Каковы же были наши ужас и боль, когда буквально через несколько дней после премьеры мы узнали о его безвременной скоропостижной кончине. Ему еще не исполнилось сорока лет. Оборвалась жизнь замечательного артиста и человека. Какое горе!..

А еще в фильме играли одареннейшие Роман Карцев, Михаил Державин, Валентина Талызина. Большая удача, что мне удалось собрать великолепный актерский ансамбль.