Грузинские романтики

Ярали, друг мой, когда ж мы с тобою
Сядем опять под чинарой густою,
Светлые чаши наполнив вином,
Старую песню затянем вдвоем:
                     Яри-арали!
Чтобы шашлык серебристый из лани
Снова вертелся, шипя на огне,
Чтобы дразнил он мое обонянье,
Ноздри опять щекотал бы он мне;
Чтоб кахетинского полную чашу
Подняли мы высоко над землей,
Чтобы украсили трапезу нашу
Рыба, и зелень, и сыр молодой;
                     Чтобы блестел,
                     Поднимаясь над нами,
Залитый светом родной небосвод;
                     Чтобы летел
                     Над горячими лбами
Сладостный ветер Коджорских высот,
Чтоб, не смыкая до вечера глаз,
Снова я слушал знакомый рассказ,
Как иверийцы с отвагою львиною
В годы старинные бились за нас.

Ты рассказал бы мне, Ярали мой,

Как, поднимаясь на зов боевой,
Дети картвелов, венчанные славою,
В битву кровавую шли чередой.
Горе врагу, если в чаще дремучей
Он не укрылся от сотен мечей, —
Яростный сокол, срываясь из тучи,
Молнией врежется в стан голубей!
О, как завиден мне жребий желанный
Тех, кто за родину пал бездыханный!
Где они — дни, когда сердце картвела
Жаркой любовью к отчизне кипело
И, провожая героев, страна
Радостно славила их имена?

Всё бы я слушал, как в старые праздники

По бесконечным дорогам ристалища
Вихрем летели отважные всадники,
Чтоб обогнать в состязанье товарища.
Вросшие в седла, стройны словно тополи,
Все они знали искусство великое:
На два отряда рассыпавшись по полю,
Вот они мчатся, ликуя и гикая.
                     Конское ржанье,
                     Жужжание стрел,
                     Копий сверканье —
                     Желаний предел.
                     Мчатся стрелой —
                     С седел долой!
                     Время пришло —
                     Снова в седло!
                     Бьются копыта,
                     Звенят стремена,
                     Шашка над шапкою
                     Занесена!
Лук поднимая рукою уверенной,
Эти — стреляют в орла одинокого,
Эти, — прицелившись в кубок серебряный,
Сбить его с камня стремятся высокого.
И, наслаждаясь веселой забавою
В этот поистине радостный час,
Смотрит с улыбкой на них величавою
Тот, кто когда-то был счастьем для нас.
Славные годы, счастливые дни!
О, как давно миновали они.
Здесь, на далекой холодной чужбине,
Вижу я ныне могилы одни.
Стоит ли дальше бороться с судьбою?
Спи, азарпеша, под купами роз!
Вместо вина — только квас предо мною,
Вместо полдневного зноя — мороз.
Север холодный угрюм и тревожен,
Где он — небес ослепительный жар?
Ты — в Петербурге, я — в Новгород брошен,
Холод на улице, дома — угар.
Только припомню утехи былого —
Сердце заплачет, печали полно…
Так, вдалеке от родимого крова,
Ищет в слезах утешенья оно…

8 марта 1832 Новгород

Штаб наследника принца Прусского

ВЕСНА («Когда откроется весной…»)