Гуманитарное вторжение. Глобальное развитие в Афганистане времен холодной войны

Советская оккупация продолжалась, и все более тревожной становилась перспектива всеобщего голода. Первоначально хаос, который принесли Апрельская революция и советское вторжение, компенсировался стабильными погодными условиями, но в 1984 году случилась засуха. Кризис грозил дестабилизировать сложившуюся политическую экологию, благодаря которой существовали оплоты «Врачей без границ» и моджахедов — Панджшерская долина, Хазараджат и Бадахшан[1067]. Эти регионы пережили оккупацию благодаря натуральному хозяйству, но, как опасались французские и шведские активисты, добавочное воздействие природных обстоятельств могло поставить их в зависимость от рынков зерна на советской территории. Например, в контролируемом Советским Союзом Талокане, чей рынок зерна обслуживал население западного Бадахшана, комсомольские советники отмечали, что с начала 1980‐х годов цены на основные товары выросли более чем вдвое[1068]. Назначенный НДПА губернатор, чтобы стабилизировать ситуацию, приказал установить твердые цены, но поскольку торговля «велась на 100 % частным сектором», расцвел черный рынок пшеницы, риса, нута и картофеля. У Советов не было средств — по крайней мере до поры до времени, — чтобы прижать к ногтю афганских купцов, но рост цен усиливал давление на удерживаемые повстанцами внутренние границы.

Что было делать? Клод Малюре выступил с новой инициативой: поскольку транспортировка продуктов питания из Пешавара в Афганистан могла лишить местных фермеров средств к существованию, «Врачи без границ» должны оказывать прямую финансовую помощь семьям и «вождям, известным заботой о благополучии гражданских лиц в своих районах»[1069]. «Врачи без границ» договорились с другими французскими неправительственными организациями — «Обществом франко-афганской дружбы» (AFRANE) и «Европейской гильдией помощи» (Guilde du RAID) — выделить полевым командирам в общей сложности 700 тысяч долларов; ШКА еще раньше направил около 150 тысяч долларов частных взносов в те же районы, а Шведское управление по международному сотрудничеству рассматривало заявку на 200 тысяч[1070]. Позже «Врачи без границ» занялись осуществлением программы «Продовольствие за работу» и одновременно — раздачей наличных сельским жителям в Бадахшане. Частные торговцы, за деятельностью которых наблюдали комсомольские советники, доставляли пшеницу в Кешем, районный центр по дороге в столицу Бадахшана Файзабад, откуда ее переправляли в равнинные и горные районы, где базировались моджахеды и «Врачи без границ»[1071]. Ненадежный архипелаг — деньги, пшеница и самосознание — связывал рынки северо-западного Афганистана с французскими чековыми книжками и шведской налоговой системой.

Два конкурирующих ландшафта личного бытования — голод и «дом» — теперь наложились один на другой. «Врачи без границ» утверждали, что функционеры НДПА останавливали грузовики с зерном, направлявшиеся в Файзабад и обратно, в расчете уморить кишлаки голодом (в этих районах по-прежнему не хватало зерна)[1072]. Однако Советы не очень успешно трансформировали географию власти — дороги, столицы, армии — в стратегические выгоды. Гипотетическое сходство идентичностей, не говоря об общей идеологии, рассыпалось на глазах. Как сформулировал проблему Зайдулло Джунаидов, комсомольский советник из Таджикистана, работавший в Файзабаде, советские люди и афганцы были двумя народами, разделенными общим языком[1073]. Когда Джунаидов осенью 1985 года прибыл на место службы, он приказал местным активистам завершить строительство Дворца культуры: приближалась зима. «За сколько?» — спросил его один человек. Джунаидов был возмущен: «Я был воспитан в духе патриотизма и считал, что есть вещи, которые ты должен делать бесплатно… что ты счастлив отдать два года жизни за свою страну». В конце концов он убедил местных жителей работать бесплатно, но «переделать их мозги» было почти невозможно. Столкновение с такими культурными различиями было проблемой не только для советских людей: представителям «Врачей без границ» приходилось убеждать полевых командиров моджахедов разрешить медицинское образование для женщин[1074]. Но была огромная разница между принудительным трудом и трудом, за который платили зерном, между созданием автаркических социалистических порядков в пограничных районах и тем, что несли гуманитарные организации, которые с помощью западных пожертвований и налоговых поступлений заполняли афганские рынки.