Гусси. Защитница с огненной скрипкой

– Так оно и было! – гремел мэр Беннингсли. – Одна Всадница сообщила мне о ней не больше часа назад. И не кто иной, как Гусси, распахнула ворота посреди ночи, когда бушевала самая ужасная буря десятилетия! Она наплевала на самые незыблемые правила посёлка, она предала священные обязанности Защитницы!

– Это правда? – спросил Коннор Карниволли, стоявший на крыльце.

– Да, – сказала я. – Да, это так.

И тут толпа взорвалась разъярёнными криками и стонами, и меня обзывали по-всякому и обвиняли в том, что я пренебрегла своим долгом и предала весь посёлок. И напоминали, что такого бы не случилось, если бы дедушка Вдова был на месте. На миг мне уже показалось, что меня готовы схватить и выкинуть в пустыню, предоставив расплачиваться самой за свои грехи. И наверное, я это заслужила.

– Послушайте, – воскликнула я, – но Погибель пробралась внутрь не из-за этого!

– Да неужели? – осклабился мэр Беннингсли. – А из-за чего же?

Я перебрала в памяти мистера Майеллу, и Лулу Беннингсли, и Ласло Дунца, и Клеймо раздора на стене, и все эти странные вещи, которые творились в последние дни.

– Я… я пока не могу сказать уверенно.

– Ага! – Ох, меньше всего я хотела услышать этот голос, принадлежавший Ласло Дунцу. – Это дитя понятия не имеет о том, о чём говорит, и в этом всё дело!

Представляете, как мне захотелось свалить сейчас всё на него: и заразу, и Погибель, и прочее. И я понимала, что легко могу это сделать. Я могу повесить все происшествия на Ласло Дунца, и люди мне поверят. Это наверняка здорово облегчило бы мне жизнь и сняло все подозрения. Но нет, это будет неправильно. Защитница защищает всех и каждого, а значит, и Ласло Дунца. Я не могла обвинять его без доказательств, а их-то пока у меня и не было.

– Ты не можешь защитить этот посёлок, – сказал Ласло, гремя своей дурацкой тарелкой, – и никто не может! Семена разрушения были посеяны данным-давно, задолго до твоего появления в этих стенах. И не в твоих силах этому помешать!

– А это мы посмотрим, – возразила я.

– Конечно, конечно! – Он запрокинул голову и расхохотался. – Конец близко! Тебе его не остановить! Разрушение уже началось!

И снова жители разразились испуганными и яростными криками, не забывая обвинять меня во всех грехах. Мне пришлось долго махать руками, пока они наконец не затихли.

– Послушайте, – сказала я, – считаете вы меня виноватой или нет, одно остаётся неизменным. Если вы хотите оставаться в безопасности, то лучше вам сейчас разойтись, а мне дать возможность закончить Ритуалы. Это единственный способ защиты, а солнце уже садится. Мы пропустили Дневные восхваления, и я собираюсь выполнить Последние Огни как можно лучше. Так что дайте мне дорогу.

Шахматист мистер Деметриус шагнул вперёд, как будто желая меня схватить. Я подняла на него взгляд, чувствуя, как рядом напрягся Сверчок.

– Вы хотите мне что-то сказать, мистер Деметриус? – Я наградила его самой зловещей улыбкой.

Я смотрела ему прямо в глаза и видела, что они полны угрозы. Но знаете что? Моя угроза оказалась грознее, и это факт. Вы уж лучше поверьте, что в гляделки я могу обставить любого во всей Хмурой долине.

– Нет, Гусси, – смешался мистер Деметриус.

– Тогда прочь с дороги.

И так я миновала толпу, с высоко поднятой головой. Руки при этом дрожали так, что я едва не выронила заплечную сумку.

Я вернулась прямиком в Приют и дала волю слезам. Иногда вы просто не можете иначе. Из глаз льются рекой все страхи и тревоги, а вы просто лежите и рыдаете. И ничего в этом нет плохого, это точно. К тому же если у вас есть собака, которая прижимается к вам тёплым мохнатым комком, и оттого вам становится легче.

Я дала себе целых пятнадцать минут. Затем я вытерла слёзы, встала и принялась за дело.

Нравится им это или нет – посёлок по-прежнему зависел от меня. И даже если в итоге окажется, что это мой последний день в роли Защитницы, я – единственное, что у них осталось.

Остаток дня я посвятила Ритуалам и поискам Ангелины. Я развесила перья кардинала, закрепила как следует на столбе Книгу имён и наконец нашла куриную лапку от птицы, которая померла своей смертью, но так и не нашла Ангелину. Даже Сверчок её не унюхал. Представляете, как странно я себя чувствовала? Я была искренне благодарна ей за спасение Сверчка, но в то же время злилась из-за того, что она наврала про семью. Но больше всего я тревожилась. Куда она могла пойти? Только бы не в пустыню! Мне было страшно даже представить её там, совершенно одну. И к тому же я не собиралась вот так её пугать, задавая вопросы о родных. Я должна была обнять её и сказать, как я ей благодарна. Я вообще должна была прожить по-другому весь этот ужасный день.

Закончив «Последние Огни», я была так расстроена и разочарована в себе, что могла лишь забиться в угол и проспать всю оставшуюся жизнь. Мне хотелось найти какую-нибудь пещеру, чтобы туда заползти и чтобы никто меня больше не беспокоил – я бы осталась там навсегда.

Я решила, пока ещё не совсем стемнело, в последний раз пройтись по улицам, поискать Ангелину.