Гусси. Защитница с огненной скрипкой

Было непривычно оказаться снаружи в густых сумерках, когда тени удлиняются в последних косых лучах, и знать, что все здесь меня ненавидят. Я чувствовала, как подозрительные взгляды буравят мне спину из-за каждого окна, как следят за мной те, кого я раньше считала друзьями. Разочарование тянулось за мной, как длинная тень. Она давила на плечи, как невидимый дьявол. У меня не укладывалось в голове, как быстро они переменились ко мне, стоило совершить ошибку.

Разве они сами не видели, как я старалась? Что я день за днём не жалела сил, чтобы они были в безопасности? Разве их не волновало то, что меня едва не задушили заражённые платья или не растерзал здоровенный мужик, ползавший по стене? Ведь я, скорее всего, обречена до конца жизни посыпаться от кошмара с мистером Карниволли! И как меня отблагодарили? Ненавистью и недоверием. Это меня просто убивало. Я миновала киоск с газетами Алонсо Аттикуса, который демонстративно захлопнул дверь при моём приближении. Не то чтобы я собиралась зайти к нему так поздно, но поздороваться-то он мог? Мистер Аттикус часто даже угощал меня свежим молоком, и я всегда отказывалась, но мне это было приятно. Проклятье, да ведь теперь меня наверняка возненавидел самый близкий друг, Коннор Карниволли, – он тоже считает, что его папа заразился из-за меня! Чего уж скрывать – это был самый гнусный вечер в моей жизни.

Сверчок бегом вернулся ко мне, и на секунду я подумала, что он учуял запах Ангелины. Но пёс лишь помотал мохнатой головой, и мне стало ясно, что поиски бесполезны. Если уж у Сверчка нос не в состоянии её учуять, то вряд ли я сумею её высмотреть. К тому же Ангелина могла накинуть на себя укрывающую волшбу, чтобы мы её не нашли. А что, хорошая идея! Может, и мне стоит где-нибудь скрыться, предоставив жителей самим себе, – как им это понравится? Да они сразу захотят меня вернуть, стоит зайти речи о том, чтобы самим изгонять заразу. Они все сбегутся к Приюту и будут стучаться в дверь, умоляя их спасти: «Ну пожалуйста, Гусси, нам так стыдно, ты уж вернись и помоги, ладно?» Представляете, как это будет выглядеть? Я тайком улыбнулась, и это была моя первая улыбка в тот злосчастный день.

Я уже собиралась повернуть к дому, когда увидела в переулке мэра Беннингсли. Несмотря на жару, он был одет в пальто с высоко поднятым воротником и надвинул на лицо широкополую шляпу, как будто не хотел, чтобы его узнали. И куда же его понесло?

Я решила проследить за ним и разузнать.

Мэр Беннингсли шёл очень быстро, лавируя между домами и магазинами, стараясь держаться в тени. Я уже не сомневалась: он так скрывается неспроста. Это совершенно не походило на его обычную манеру топать посреди улицы, как будто весь посёлок находился в его безраздельном владении. Это немного подбодрило меня: видеть, как он крадётся, как уголовник, словно ему есть что скрывать. Я проследила за тем, как он миновал заведение мистера Чена, обогнул хижину семьи Абенегос и по задам прошёл мимо птичника Уайлдеров и Костяного кладбища, где давно уже никого не хоронили. Так он кратким путём добрался до заведения Старой Эсмерельды, где вдруг замер на месте, как будто почувствовал за собой слежку.

Я спряталась за брошенной кем-то посреди улицы повозкой без колёс и скорчилась в комок в надежде, что в тени меня не видно. Через дырку между досками я смотрела, как мэр Беннингсли оглянулся, прежде чем шмыгнуть в парадную дверь. Я на цыпочках подкралась к окну и заглянула внутрь. Там он стоял с тщедушным типом в твидовом костюме – тем самым, которого я видела у особняка Беннингсли, с металлическим чемоданчиком в руке. Оживлённо беседуя, они направились в гостиную, причём мэр Беннингсли сложился чуть ли не вдвое, чтобы шептать прямо на ухо этому типу. Я подобралась к парадной двери. Если уж не получится незамеченной пробраться в гостиную, я, по крайней мере, смогу потолковать со Всадницей, так подло выдавшей меня мэру Беннингсли. Право слово, мне есть что сказать.

– И куда это ты собралась? – зазвучал девичий голос.

Это была Лулу Беннингсли. Ну почему в этот злосчастный день я должна была натолкнуться ещё и на неё?!

– Ты только и знаешь подсматривать за моим папой! – возмущалась она. – И что ты надеешься узнать? Или ты просто завидуешь тому, что у меня есть папа, и к тому же такой богатый? Значит, вот чего ты хочешь на самом деле? Занять моё место? Чтобы у тебя была такая же семья, как у меня?

Я закатила глаза – хотя всё равно она в темноте этого не видела.

– Будь ты хотя бы наполовину такой же умной, как надутой от зазнайства, может, я бы не зря тратила время на то, чтобы с тобой говорить, – сказала я. Лулу, кажется, обиделась, и мне стало не по себе. Вот уж не думала, что такие гордячки, как Лулу, вообще способны что-то чувствовать. – Если тебе так интересно, я хочу знать, что это за человек в твидовом костюме. Ты же знаешь того, с кем встречается твой папа? Мой долг – защищать это место, и мне надо знать всех, кто сюда приезжает и уезжает.