Гусси. Защитница с огненной скрипкой

– Да неужели? – К ней уже вернулась вся её заносчивость. – Тогда должна тебе сказать, что ты отвратительно справляешься со своим долгом.

– Ну да, а заодно и все остальные.

Лулу лишь передёрнула плечиками. И всё же я заметила, что Лулу ведёт себя не настолько самоуверенно и злобно, как обычно. Плечи не были расправлены под привычным углом, а на щеках были заметны… следы слёз? И даже волшебный опал в перстне сверкал скорее грустно, чем агрессивно.

– Ты в порядке? – спросила я.

– А ты как думала? – Привычная манера моментально вернулась. Но я-то знала, что видела, и у Лулу явно было тяжело на сердце. Я не знала, что сказать. Мы стояли в неловком молчании, и над головой мелкие облачка мелькали, словно кролики над луной.

– Ты ищешь ту девчонку? – спросила Лулу. – Которую ты впустила без правил?

– А что? Ты её видела?

– Я бы ей башку расшибла, если бы увидела, – сказала она. – Так подставить всех нас! Да ещё в такое время!

– Вы с папочкой только и толкуете про «такое время». Что не так в этом вашем времени?

– Для того, кому положено оставаться на посту, ты явно слишком мало знаешь о том, что происходит у тебя под носом. – Лулу покачала головой.

Луна выскочила из-за облака и осветила нас обеих. Две девочки на улице в тёмном посёлке, под яркой луной, отбрасывавшей от их фигур гигантские тени. Мне внезапно показалось, что мы с Лулу – единственные оставшиеся на земле люди.

– Ну так расскажи мне, чего я не знаю.

– Я не могу. – На глазах у Лулу сверкнули слёзы. – Не могу сказать ни слова!

И она отвернулась, собираясь уйти.

– Лулу, – окликнула я, – постой!

Лулу на миг обернулась, застыв в лунном свете.

– Если я увижу эту девочку, – сказала она, – то обязательно дам тебе знать.

И она убежала в темноту, обратно к своему особняку. И в этот раз она показалась мне самой одинокой, самой несчастной девочкой в мире.

Напоследок я ещё разок заглянула в окно Старой Эсмерельды, но не увидела ни мэра Беннингсли, ни Всадницы, ни коротышки в твидовом костюме. Глупо было сейчас пытаться пробраться в гостиную в надежде что-то подслушать. Я вообще не понимала, за что хвататься в первую очередь.

Я обошла ещё несколько переулков, вернувшись к поискам Ангелины, однако у меня уже не оставалось сил. Этот день выжал меня досуха. Мне ничего не было нужно, кроме горячей лепёшки и тысячи часов сна. Но не успела я закончить свои труды, как увидела мистера Майеллу в совершенно растерзанном виде. Он был без шляпы, и обычно безукоризненно прилизанные волосы торчали во все стороны. Глаза налились кровью, а на щеке виднелась ссадина. Я ещё ни разу не видела его в таком виде, и мне стало страшно. Он подбежал и схватил меня за плечи сильными пальцами.

– Густавина, – сказал он, и его голос был непривычно визгливым и хриплым, – где Всадница?

Я стряхнула с себя его руки и строго посмотрела ему в лицо. Никому не позволялось хвататься за меня вот так – если только я сама не разрешу.

– Вы имеете в виду ту, которая меня сдала? – уточнила я. – Откуда мне знать?

– Если ты имеешь представление о том, где она может быть, то должна немедленно мне сказать.

– О ней не было ни слуху ни духу, – сказала я, – с самого раннего утра. Знаю только, что она успела повстречаться с мэром Беннингсли и продать ему мои тайны. За что я сверну ей шею.

У него выпучились глаза, а брови едва не уползли за границу волос.

– Всадница встречалась с мэром Беннигсли? Где? Когда?

– Ну да, встречалась. – Меня ошеломил такой напор. – По его словам, недавно. А что? В чём дело?

– Мне пора. Густавина, сегодня ночью сиди дома. И не забудь запереть дверь!

И он скрылся в темноте, стуча по мостовой лаковыми штиблетами. Да что тут творится? Весь посёлок сошёл с ума?

Через несколько минут мы встретились со Сверчком на площади для собраний. Ни малейших следов Ангелины. Я посмотрела на ограду и на чёрную пустоту по ту сторону. Звёзды были рассыпаны по небесам, как пригоршни серебряных монет. Хоть бы Ангелина была в безопасности. Хоть бы это сияние и мерцание снизошло до неё и принесло благословение, хотя она и оказалась лгуньей. Я не понимала, что делать, и мысли скакали в голове, как напуганные кузнечики.

И тут тучи расступились, так что стал виден пылающий алый диск. Дедушка Вдова называл такие метеоритами и считал, что это осколки планет столь далёких, что им ещё не успели дать название. Но никогда раньше я не видела такого большого. Он начертил на небе огромную рыжую арку, расколовшую вечно угрюмое небо. Это был символ, это было знамение. Хорошее или плохое – я пока и сама не знала.

Что принесёт эта ночь и буду ли я готова?

– Идём, Сверчок, – скомандовала я, и мы вдвоём направились к Приюту.

Мне снился новый сон – последний, перед тем как всё пошло кувырком.