Густая роща

На нем были легкие доспехи из колдовского вьюнка: кольчуга из плотных зеленых стеблей, наручи и наплечники из крупных бело-розовых лепестков. На ногах царевича красовались сапоги из подорожника, скрепленного толстыми ветками. Веревка из мха подпоясывала его стан.

— Если бы ты не был царем Густой рощи, я бы не поверил, что эти… цветочки могут быть столь удобными и надежными.

— Я даю тебе свое слово, — ответил Леший. — Эти доспехи — лучшие и единственные.

— Но бывали ли они в сражениях?

— Однажды, — Леший подошел к Ивану и дотронулся пальцем до небольшой вмятины под сердцем. — Я мог бы погибнуть, если бы не магия, что хранят эти вьюнки. Таких доспехов больше нет. Смотри, не снимай их.

— Что будет, если я все же сниму их?

— Магия вьюнков не сможет защитить тебя, если не будет соединена с твоими сердцем и разумом. Используй ее мудро.

Иван кивнул, повернул голову и посмотрел на серого волка. Из-за того, что их зрение было связано, сейчас царевич видел самого себя глазами проводника.

— Идем, волк. Нам многое нужно сделать, — проверив ножны и убедившись, что меч на месте, Иван взглянул на Лешего. — Бывай, царь. Спасибо, что принял, но челом бить в благодарность не буду.

— И не надо, — ответил царь. — Лучшее, что ты можешь сделать для меня и Залесья — усмирить Лихо.

— Так я и поступлю, — сказал Иван, повернулся и они с волком отправились в сердце Залесья.

* * *

Я таскаю проклятые монеты в проем — подниматься каждый раз все труднее. Я протискиваюсь в тоннель, добираюсь до пруда и швыряю в его дно монеты. Возвращаюсь, набираю горсть золота и снова по кругу.

— Я больше не могу, — говорю я леди-колодец, усаживаясь на хвост. — Этим монетам нет конца.

— У всего есть начало, как и конец, — отвечает она. — Даже у меня.

— Но ты-то точно не сможешь умереть от старости или голода. Колодцу нет дела до людских бед, — говорю я.

Леди-колодец смеется.

— Милое дитя, ты ничего обо мне не знаешь. Если бы знала, то радовалась бы, что я неживая.

— Почему это?

— У меня есть секрет.

— Расскажи мне. Все равно эти монеты нескоро закончатся.

— Только потом не вини меня. То, что я тебе поведаю — часть давно забытой истории, — предупреждает леди-колодец.

Я слышу в ее голосе нотки волнения и прошу ее продолжить, несмотря ни на что.

— Жила-была одна девица. Попала она в Залесье, да языка местного не знала. Была девица родом из Заморья далекого. Сбежала она от работорговцев и поселилась в старом разрушенном домике. Стала в нем жизнь налаживать: то доски отмоет, то крышу сеном заделает. Так мало-помалу она и сделала себе избушку. Оживила девица землю и возвела огород. Будучи ведьмой, девица искусно владела магией, да не гнушалась ее по хозяйству использовать. Вскоре ее хуторок стал самым уютным местом в лесу.

Позарились люди, прознавшие про ведьму и ее чудо-избушку, и решили отобрать у нее имущество. Ворвались посреди ночи в ее дом, вытащили девицу и связали. Грабили добро, трудом нажитое, да гадости приговаривали. Один из воров обронил свечу, и избушка загорелась.

Сбежали люди с вещами, а ведьма, освободившись, кинулась тушить пожар. Тушила магией, да не помогло — сил не хватило. К утру от избушки остались лишь обугленные доски. Но не стала унывать ведьма и снова построила дом. Выходила сгоревшее дерево, покрыла крышу свежим сеном. Построила забор, чтобы не так сладок хутор людям казался.

Снова пришли люди: другие — моложе и наглее. Выдворили ведьму из избушки, забрали ее вещи, а над самой ведьмой поиздевались, да язык отрезали. Оставили ее умирать. Но выжила ведьма: залечив свои раны, она пробралась в город, где выкрала курицу. Вернулась в избушку, отрубила голову курице для ритуала, окропила земли ее кровью, да разбросала перья. Немо прокляла она всех тех, кто на ее жизнь и добро позарится, а взамен потребовала вернуть все, как было.

Сбылось проклятье: вернула себе избушка прежний вид, но отросли у нее ножки куриные. Обрела избушка душу и теперь, почуяв чужаков, вставала с земли и уходила прочь. Так и жила ведьма, пока не посетило ее то, что зовут люди злым роком.

— Складно стелешь, мр-мяу, — говорит Баюн.

Я поднимаю голову и вижу пушистую морду, что смотрит на меня сверху. Кот лежит на краю колодца, подмяв под себя лапки, а его хвост изредка перемещается из стороны в сторону.

— Ты тоже слышишь леди-колодец? — удивляюсь я.

— Конечно, — отвечает Баюн, — Мы с ней так давно знакомы, что мне не трудно ее поганый голос услышать. Кто, по-твоему, меня чуть не убил?

Глава 8

Слава услышал цокот копыт, приглушенный сеном. Коза лизнула его в щеку и громко заблеяла.

— Отойди от меня, — Слава дернулся и завертел головой. — Чертова повязка…

Слава попытался подняться, но тщетно — эти хитрые девки связали его, а без помощи рук и глаз он ничего не мог сделать в незнакомом помещении.

— Черт… черт… — он попытался успокоиться: сосчитал до десяти, еще раз подергал руками и ногами, проверяя узлы, но лишь сильнее натер и без того зудящую от боли кожу.

«Нужно ли мне бояться этих девчонок? — думал Слава. — Может, это они похитили Таю и держат ее где-то здесь?»