Густая роща

— Тая? Тая, ты слышишь меня? — рискнул он.

В ответ — блеяние Розочки, выдыхающей ему в ухо горячий воздух.

— Проклятье… думай, думай…

Из-за повязки Слава не понимал течения времени. Он остро ощущал угрозу и не мог сидеть неподвижно. Чтобы успокоить разум, он отсчитывал секунду за секундой, ожидая, что кто-то придет и выведет его из хлева. Но время шло, и ничего не происходило.

Успокоившись, Слава вспомнил про обоняние, слух и осязание. Он с трудом дотянулся пальцами до пола и нащупал сено. Несколько попыток найти что-то острое привели к козьему навозу. Поморщившись, Слава прислушался: мерное сопение Розочки поблизости, ухающая вдали сова, журчание воды. Он понял, что рядом либо речка, либо что-то, что заставляет воду постоянно переливаться.

«Если у меня получится выбраться, я могу добраться до воды и уплыть», — решил Слава.

Он лег на бок, вытянул ноги, насколько позволяли веревки, и ритмично задвигал стопами, чтобы ослабить хватку. Было больно, кожу каждый раз обжигало словно кипятком, но Слава продолжал, стиснув зубы. То же самое он делал руками, пытаясь освободиться.

Он услышал, как что-то с тихим шлепком упало на сено. Замер, думая, что это похитительницы, а потом опомнился — телефон!

Он вывалился из кармана и теперь лежал где-то рядом. Слава осторожно сел, наклонился назад и стал обшаривать сено. Наконец он взял мобильник и выдохнул.

— Набери номер два, — сказал Слава, разблокировав экран и зайдя в меню звонков. Все это он помнил интуитивно, ведь каждый день проворачивал одни и те же операции.

Когда звонок пошел, Слава лег набок и подложил мобильник под ухо.

— Слава? Ты куда ушел? Мы тебя тут уже обыскались! — звонкий голос Наташи оглушил его. — Где ты? Скажи сейчас же! Мы придем и заберем тебя. А Таю нашел?

— Помолчи, — сказал он, чувствуя раздражение, — сейчас не это важно.

— А что важно?!

Скрипнула дверь хлева. Слава напрягся и резко сел, пытаясь наощупь спрятать мобильник под сеном.

— Что это ты делаешь? — голос Вилы заставил его вздрогнуть.

— Щупаю сено, — ответил он, замерев, как загнанный в ловушку заяц.

Резкий хруст коленей — Вила присела на корточки. У его мамы была такая же проблема, чуть присядет — сразу хрустят суставы.

— Не думаю, что там только сено. Ты что-то прячешь?

Слава мысленно попрощался со всеми друзьями, родственниками и другими людьми, которых знал. Он поднял палец к губам и сказал ей «тс-с».

— Ты умеешь хранить тайны, Вила? — шепотом спросил Слава. — Можешь поклясться, что твоя сестра не узнает?

— Я поклянусь, — сказала Вила, — если ты объяснишь мне, что это за штука.

Она ткнула пальцем в экран — Слава услышал звук сброса звонка и мысленно выругался.

— Развяжи мне глаза, — попросил он, — я хочу увидеть тебя, Вила.

В голове всплыли множественные статьи о переговорщиках с террористами. Его всегда интересовала подобная психология: что движет ими, когда они захватывают заложников? Почему они оставляют одних в живых, а других убивают? И вот сейчас Слава чувствовал себя подопытным кроликом в руках этой девчонки. Она казалась ему дружелюбнее Юды, но он понимал, что все это может быть лишь маской, чтобы расположить его к себе. И Слава решил, что именно он станет первым, кто заставит ее проникнуться к нему симпатией, а затем — отпустить.

— Я не могу, — сказала Вила, — ты не должен меня видеть. Тебе не понравится то, что ты увидишь.

— Почему? Я думаю, что ты красивая, — Слава кашлянул, ругая себя за глупый ляп, — по твоему голосу мне кажется, что ты добрая.

Вила тихо засмеялась.

— Я знаю, что ты пытаешься сделать, — шепотом сказала она. — Но у тебя не получится. Мне и Юде нужна твоя помощь, поэтому мы не можем тебя отпустить.

— Как я могу помочь? — спросил Слава.

— Тебе нужно будет кое-что сделать, — Вила замялась. Ее голос дрогнул, и Слава почувствовал ее дыхание у своего уха. — Тебе придется полюбить нас обеих.

* * *

Уйдя под воду, Домовой смотрел на Водяного. Тот тащил его ко дну, а его глаза в сгущающейся темноте горели все ярче. Домовой задергал ногами, замахал руками, но хватка Водяного от этого стала лишь сильнее.

— Будешь знать, как ржать надо мной, — заявил тот.

«Мне не хватит воздуха!» — подумал Домовой, понимая, что если этот парень с перепонками не шутит, то ему конец.

— И не бойся, не утонешь. Я слишком люблю злорадствовать.

Через мгновение они оказались в самом низу. Водяной затащил Домового в купол, и вместе они вывалились из воды на пол обширной пещеры. Домовой закашлялся, шумно вдыхая, а Водяной поднявшись несколько раз обошел его.

— Ты посмеялся надо мной на своей земле, — сказал он, — а я посмеюсь над тобой на своей.

— Слушай, я же просто шутил, — сказал Домовой.

— За слова надо отвечать, — сказал Водяной. — Я могу, например, отрезать тебе язык. Тогда ты не сможешь больше говорить такие глупости.

Домовой напрягся, но вместо того, чтобы промолчать, выпалил:

— Ну и отрежь, раз кишка не тонка!

Водяной потянулся под камень, лежащий на сухом дне, и вытащил из-под него небольшой нож.