Густая роща

— Посетило ведьму то, что зовут люди злым роком. Влюбилась она без памяти в купца проезжего. Понимал он ее без слов, и на прошлое ведьмы глаза закрывал. Обручились они при свете луны и стали жить в избушке. Но однажды уехал купец в город и не вернулся. Заволновалась ведьма, собралась в путь-дорогу и отправилась на поиски супруга. Узнала она, что погиб купец — отравил его кто-то. Разозлилась она, прокляла жителей города, да только не учла, что у проклятья столь мощного всегда есть своя цена.

Получила ведьма в наказание страшную участь: пришлось ей выманивать детей городских, да поедать их. Не знала она, когда проклинала, что сама ребенка носила от супруга любимого.

Так она и поедала детей, становясь все злее и коварнее. Родился у нее мальчик, на супруга похожий. Души в нем не чаяла ведьма, пока не обнаружили люди, что это она их детей губит. Сбежала ведьма с сыном в лес, бросив избушку. Гнались за ней люди, перерезали избушке курьи ножки, да бросили страдать.

Спрятала ведьма сына долгожданного в камышах, чтобы после вернуться. Но вернуться уже не смогла: наслали люди на нее проклятия буйные, чтобы не ела больше чужих детей. Сбежала ведьма ночью в замок кощеев, да там и рухнула бездыханная посреди рыночной площади. Превратилась она в колодец, и вынуждена была исполнять людские желания тысячу лет, взамен на очищение своей темной души.

— Ты ела детей? — я слушала ее и чувствовала нарастающую панику. Сердце в груди колыхалось, как пташка в клетке, и мне захотелось кинуться в проем, чтобы покинуть этот проклятый колодец. — Как ты могла?

— Не все было мне подвластно, — ответила леди-колодец, — даже собственные мысли и тело почерствели под влиянием проклятия.

— Но… — я перевела взгляд на Баюна. — Ты не рассказала, как чуть не убила Баюна.

— Могу помочь, мр-р, — сказал кот.

— Это было в тот день, когда мой рассудок вновь помутился. Как раз перед тем, как люди прознали о моих темных делах, — леди-колодец вздохнула. — Я ранила Баюна, хотела принести его в жертву. Я слышала рассказы, когда жила в Заморье. Старухи говорили, что земля, окропленная кровью кота, не пустит на себя врагов.

— Как же ты выжил? — спросила я у Баюна. Мозг отказывался принять всю информацию сразу, поэтому я спустилась ко дну, чтобы набрать горсть монеток.

— Меня нашла Ягиня и спасла, мр-р, — ответил кот. — Я тогда подумал, мур, что это любовь с первого взгляда!

Я вскинула голову.

— Ты любил Ягу? Серьезно?

— Я и сейчас, мр-р, ее люблю, — признался Баюн, — но чернота однажды ее погубит, как погубила и леди-колодец. Проклятия — не игрушки, мр-р. Нельзя шутить с силой слов.

Я посмотрела на свой русалий хвост. Была ли я проклята? Или это проклятие в итоге перейдет на Русалку, ведь она обманула меня?

В руке оказалось что-то мягкое. Я присмотрелась к монеткам и заметила икринку, в которой отчетливо вырисовывался силуэт головастика.

— Здесь водятся лягушки? — спросила я.

— Это не просто лягушка, — ответила леди-колодец. — Это то, что осталось от Василисы.

— Какой… Василисы? — сглотнув, переспросила я. Руки задрожали от волнения.

— Василисы Премудрой. Ягиня убила ее, чтобы вызвать Лихо.

* * *

Шли Иван царевич и серый волк полем. Вдали ревело ненасытное Лихо.

— Как думаешь, царевич, мы сможем его одолеть? — спросил серый волк.

— Ты знаешь, что я отличный охотник, так чего же спрашиваешь?

— Ты давно не охотился в одиночку, — заметил волк. — В последний раз с тобой была Василиса.

Иван остановился, повернул голову к волку.

— Мы охотились на разбойников и воров, добывали еду к царским столам. Думаешь, мне не по плечу справиться с Лихо? — царевич нахмурился. — Верю, что Василиса меня дождется, а потом согреет поцелуями да ласками.

— Слышал я, что несладко ей жилось в последнее время, — сказал волк. — Обратило ее проклятие в человекоподобную лягушку, и вынуждена была Василиса прислуживать Кощею.

— Он не сделал с ней ничего дурного, волк. Кощей — столь же благородный, как и его брат Леший. Про остальных вспоминать не хочется: жадные твари, неспособные совладать со своими желаниями.

— Осторожнее, Иван, — предупредил волк. — Ты, как и прежде, не следишь за словами. Вспомни, за что поплатился.

Царевич вытащил меч из ножен и наставил на волка. Его глазницы яростно полыхнули мертвым огнем.

— Не заставляй меня считать тебя врагом, волк.

— Не враг я тебе, Ваня. Я друг твой, и хочу, чтобы все у тебя в жизни сложилось, как надо. Только вот обуздать тебе придется свой дикий характер. Иначе станут о тебе слухи пускать, как о твоем прадеде. Свист у тебя точь-в-точь такой же, как у него.

— Замолчи, волк! — Иван заставил себя убрать меч в ножны и двинулся к лесу. — Я не позволю, чтобы о моей семье вновь злословили.

— Так сделай же себя героем, — не выдержал волк, нагоняя его. — Сделай себя спасителем Залесья! Тогда твое имя навсегда внесут в сказания, и ты станешь одним из самых благородных жителей леса.

— Что мне придется для этого сделать? — спросил царевич.

— Для начала — разберись с Лихо, отомсти Яге, и избавься от Избранной.

— Избранной? — Иван остановился. — Девица, о которой Леший предупреждал?