Halo: Призраки Оникса

— Пакуй. Бери все боевые патроны. Заполни шесть вещмешков. И не забудь ракетные снаряды с гранатами.

Она вытянула руки вперёд ладонями вверх и сделала несколько движений вверх-вниз, показывая, что всё это будет тяжёлым.

— Сделаем несколько заходов.

Пока Люси исполняла приказ, Курт подошёл к углу и остановился перед квадратным — по два с половиной метра с каждой стороны — сейфом из нержавейки. После введения комбинации, дверь щёлкнула и открылась, выпуская шипящие струйки азота. Он распахнул тяжёлую дверь до конца, и в помещение проникло зелёное свечение.

Люси замерла с ракетной установкой в одной руке и с плазменным пистолетом — в другой. Словно находясь под действием транса, она уставилась на содержимое сейфа и издала крохотный сдавленный звук удивления.

Внутри находился полный комплект брони "Мьёльнир". Мышечные пластины мерцали призрачно-зелёным цветом на фоне чёрного как смоль баллистического подслоя. Даже будучи пустым, этот костюм внушал трепет. В последний раз Курт носил его, когда приветствовал новобранцев роты Альфа. С тех пор он скрупулёзно заботился о нём и узнавал всё, что только можно было, о его содержимом. Ядерные ячейки костюма были заряжены ещё тогда, когда Курт был на задании у станции "Дельфы", так что у брони было достаточно энергии на пятнадцать лет непрерывной работы.

По всем параметрам броня "Мьёльнир" была гораздо лучше, чем ПСР-броня. Нося её, Курт смог бы защищать своих воспитанников гораздо лучше и уничтожать этих роботов с большей эффективностью. Но после десятилетий натаскивания Спартанцев на командную работу, на то, как важно быть единой семьёй, доспехи "Мьёльнир" символически изолировали бы его от них. А этого он хотел меньше всего на свете.

Так что вместо того, чтобы надеть "Мьёльнир", он вытащил из-под пьедестала костюма ящик и открыл его. Внутри лежал матово-серый набор полусиловой разведывательной брони. Стянув с себя ботинки, он начал надевать на себя ле́гинсы.

Стоявшая рядом Люси показала сначала на "Мьёльнир", а потом — на Курта.

— Нет, — последовал ответ. — Эта часть меня теперь в прошлом. Сейчас я один из вас.

ЧАСТЬ IV

ДОКТОР КЭТРИН ХАЛСИ

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Отметка даты: [[ОШИБКА]] аномалия \ Предполагаемый диапазон: 15-20 сентября 2552 года (по военному календарю) \ Пространство скольжения, на борту списанного судна ККОН класса "Гироптера" (нелегальная регистрация) "Беатриса". Местонахождение неизвестно.

---

Доктор Халси поправила свою серую шерстяную сорочку, разгладила изношенный лабораторный халат, и лишь затем надела свинцовые перчатки и фартук, защищавшие её от бета- и альфа-частиц, излучаемых матрицей ускорения. Вокруг неё валялись разобранные панели и радиационные щиты, снятые со сверхсветового двигателя этого судна.

Она аккуратно направляла ложку-вилку, позаимствованную из бортовой кухни "Беатрисы", через электронные переплетения. Гранью этого незамысловатого инструмента доктор скользнула в гнездо крошечного винта на переохлаждённом сверхпроводящем магните. Для пущей безопасности она ещё раз перепроверила в уме свои расчёты. Два миллиметра, три поворота, и должно получиться. Халси осторожно подкрутила и ослабила винт. Из матрицы резко хлынула радуга свечения, заставившая её глаза заслезиться. Она заморгала. От металлических пластин начали игриво танцевать искры, собиравшиеся в дуги между титановыми опорами.

Она бросила свой взгляд через приоткрытую дверь на мостик. Инженерный экран показывал прирост мощности катушки на тридцать два процента. Этого вполне достаточно.

Заменив панели доступа к ядру Шоу-Фуджикавы, она тяжело опустилась на пол. Шестьдесят лет назад, когда двигатели Шоу-Фуджикавы впервые устанавливали на корабли вроде этого, техникам приходилось всё время выполнять ручные настройки. Магнетизм трассировал катушки ускорения до той фазы, когда они переходили в подпространство, где законы физики предсказуемо срабатывали весьма редко. Не было никакого компьютерного контроля; вблизи от ядра вся электроника неизбежно начинала барахлить. И конечно же, многие из тех техников погибли или таинственно исчезли.

Халси очень хотела бы выйти из пространства скольжения и отключить корабль для проведения полной регулировки. Так было бы безопаснее, но тогда при первой же активации сверхсветового двигателя катушка могла перегрузиться. Она не знала, сколько ещё прыжков сможет сделать этот кораблик.

Доктор вытерла пот с лица и проверила свой плёночный дозиметр. Она смогла бы выдержать ещё несколько мгновений.

Оттолкнувшись от переборки, она поплыла на мостик.