Hard Landing: The Epic Contest for Power and Profits That Plunged the Airlines Into Chaos

В воскресенье днем лимузины директоров начали подъезжать к зданию 16 рядом с огромным фонтаном Рикенбекера, где на каменном памятнике в бронзе было высечено изображение председателя совета директоров-основателя. Сам фонтан, однако, был сухим - воду спустили, а электричество отключили несколько лет назад в целях экономии.

Входные двери вели в просторный вестибюль с большой круглой стойкой регистрации в центре. Мраморный пол, как и фонтан перед входом, свидетельствовал о притязаниях, которые когда-то питал Истерн. Слева от входа в вестибюль на стене висела большая карта маршрутов, на которой тускло горели маленькие лампочки в каждом из городов, обслуживаемых "Истерн", вплоть до Ли-ма и Бвей-нос-И-рейс. В вестибюле также были заметны следы предыдущих попыток переделать интерьер в условиях ограниченного бюджета - участок деревянной обшивки здесь, обои в зеленую и оранжевую полоску там.

Режиссеры прошли через вестибюль к двери рядом с мерцающей картой маршрута и вошли в небольшую аудиторию, устланную ионосферно-голубым ковром. В зале несколько рядов кресел были расставлены в театральном стиле перед небольшой приподнятой сценой, на которой стоял большой стол. Именно на этой сцене, в присутствии советников и любопытных, слоняющихся в холле снаружи, директора и решали будущее "Истерна".

Во второй половине дня директора собрались лишь ненадолго, чтобы узнать, что подготовка документов для покупки Лоренцо близится к завершению и что пилоты и стюардессы ведут серьезные переговоры по поводу 20-процентного требования Бормана. Однако для машинистов Брайан по-прежнему отказывался рассматривать вопрос о сокращении. Предложение Лоренцо, срок действия которого истекал в полночь, будет вынесено на голосование после ужина.

Директора удалились на несколько кварталов в отель Airport Hilton, где они ели салаты и сэндвичи и отчаянно гадали, что будет дальше. Где, спрашивается, Билл Уинписингер? Президент международной организации машинистов обещал взять Чарли Брайана под контроль, если угроза продажи Лоренцо окажется недостаточной; теперь настало время призвать к этому Уинписингера. Джек Фэллон, старый приятель семьи Кеннеди в совете директоров "Истерн", попытался по адресу найти кого-то из сотрудников Теда Кеннеди в сенате в Вашингтоне, чтобы получить помощь в поиске Уинписингера. В выходные, в День президентов, это было почти невозможным делом.

Директора вернулись в здание 16, зашли в зал, захлопнули за собой двери в 19:30 и оставили еще большую толпу прохожих и зрителей, собравшихся в главном холле здания 16. Вскоре пришло сообщение, что стюардессы пришли к соглашению, согласившись на 20-процентное сокращение ради спасения "Истерн". Во время перерыва Борман столкнулся с Рэнди Барбером, советником машинистов. "Ну что, - спросил полковник, - Чарли собирается передумать?"

"Вам придется спросить его самого", - ответил Барбер.

"Да", - ответил Борман. "Он отказался. Очень жаль, но я больше не буду умолять".

Как ни упорно Брайан продолжал упираться, те, кто внимательно слушал, заметили легкое колебание в одном вопросе. Он говорил, что больше не будет никаких уступок со стороны машинистов для этого руководства. Оставлял ли Брайан дверь открытой для уступок, если Борман уйдет?

По мнению Брайана, идти на уступки Фрэнку Борману было все равно что давать наркотики наркоману, как подносить пробку от вина к носу пьяного. Все, что это делало, - усиливало его тягу к новым уступкам. В рассуждениях Брайана была заложена возможность того, что машинисты пойдут на уступки, если руководство Eastern будет каким-то образом изменено по вкусу Брайана. Профсоюз не скрывал своего желания видеть Бормана уволенным. "Фрэнк Борман - увольнение немедленно!" - писали авторы.

Конечно, совет директоров "Истерн" не мог уволить Фрэнка Бормана по ходатайству Чарльза Брайана; директора ни одной крупной компании никогда бы не позволили профсоюзному лидеру диктовать, кому занимать пост председателя совета директоров. Но, возможно, Брайан показал им, что у них есть шанс. Возможно, существовала золотая середина.

Был объявлен перерыв. Борман затащил Брайана в лифт в вестибюле . Они поднялись в верхнюю часть здания, в кабинеты руководителей с оранжевыми виниловыми обоями в стиле кричащих 70-х и арочными дверными проемами. Там Борман передал Брайана двум самым уважаемым членам совета директоров: Х. Гуду Бассету, одному из ведущих банкиров Южной Флориды, и Питеру Криспу, представителю Рокфеллера. А что, если Eastern получит вице-председателя, который будет работать вместе с Борманом? спросили директора у Брайана. Может быть, даже кого-то по выбору Брайана? Согласится ли он тогда на 20-процентное сокращение?

Ни за что, - сказал Брайан.

Директора сделали необычное предложение, но получили отказ. Теперь они по-настоящему разозлились.