Hate This and I'll love you (СИ)

— О. Замечательно. Ладно, что насчёт признаков жизни там внизу?

После короткой заминки начал говорить лейтенант Тормолен.

— …весь персонал станции мёртв, сэр.

— Что стало причиной?

— Неизвестно, капитан, — голос Спока громко прозвучал в тишине мостика, когда он добавил:

— Это не похоже ни на что, с чем мы когда-либо сталкивались прежде.

*

Спок аккуратно отделял физическую реакцию на ненормально низкую температуру от своих умственных способностей. Дискомфорт был неприемлем, следовательно, недействителен, следовательно, не имел места быть. Несмотря на то что это было явной ошибкой, ему это было необходимо, и Спок позволил себе эту уступку.

Было доказано, что Тормолен — молод и неопытен, хотя и готов помочь.

— Мистер Спок, там женщина была задушена, — напряжённый голос лейтенанта шёл из одной из комнат. Спок исследовал заднюю часть, где он стал свидетелем странной картины: в душевой кабине лежал покрытый льдом мужчина, который был, очевидно, полностью одет.

— Что произошло с инженером на посту? — спросил Спок, оглядывая комнату в поисках улик, которые могли бы объяснить странное поведение мужчины, которого он обнаружил, до того, как тот умер.

Наступила долгая тишина, такая долгая, что Спок начал обдумывать возможность того, что он перестал слышать, как единственное рациональное объяснение.

Пока Тормолен не заговорил странным, низким голосом, который, как Спок знал, ни один человек не смог бы услышать.

— Он просто… замёрз там. Он замёрз там, будто ему было всё равно.

Включая женщину, мужчину в душе и инженера, в итоге насчитывалось шесть смертей. Спок вернулся в главную комнату и увидел Тормолена, застывшего посреди движения, его рука замерла. Возможно, то, что он увидел, — необъяснимые смерти — как-то повлияло на него?

— Обстоятельства этих смертей необычны, лейтенант, — прокомментировал Спок. Озвучивать свои мысли не было необходимо, но он хотел, чтобы Тормолен был начеку. — Мы должны быть осторожны и не подвергать себя опасности.

— Да… — Тормолен потёр свою руку в перчатке и поморщился. Спок заметил этот жест, но не придал ему значения.

Ошибка, о которой он ещё пожалеет.

— Мистер Скотт, — сказал он в свой коммуникатор. — Я думаю, что данная ситуация требует дальнейшего расследования, но так или иначе мы не обладаем необходимыми инструментами, и моё оборудование уже зарекомендовало себя как непригодное. Нам стоит вернуться позднее, однажды я изготовил подходящий препарат вместе с научным отделом.

— Так точно, Спок! Вы готовы подняться?

— Подтверждаю.

*

Шести учёных, которых они должны были доставить домой, больше нет. Замёрзли насмерть без систем жизнеобеспечения при странных обстоятельствах. Что вообще могло сделать их такими… неосмотрительными?

И сейчас они вынуждены наблюдать за гибелью планеты, оставаться на орбите и бессильно смотреть, как целый мир превращается в ничто.

— Мистер Спок и лейтенант Тормолен на борту, капитан, мы их задержали для дезинфекции в транспортаторной.

Джим выпал из минутной задумчивости и сказал в свой подлокотник:

— Хорошо. Эм, Скотти, когда всё будет сделано, отправь их в лазарет просто на всякий случай, ладно? Они нашли шесть мёртвых тел, а я не хочу ничем рисковать. Скажи Споку, что я буду там.

— Конечно.

— Сулу, управление на тебе.

Сулу кивнул со своего поста.

Джим старался не бежать во владения Боунса, потому что это было бы ребячеством и глупостью, и точно не было необходимо. Дверь открылась, и он услышал, как офицер по медицине разговаривает с его старпомом. Скорее всего, Маккой проверял показатели Спока.

— Пульс 242 удара… — говорил доктор наполненным иронией тоном. — Кровяное давление практически отсутствует… и, учитывая, что вы называете эту зелёную штуку в венах кровью, я уверен, что вы в полном порядке.

— Как вы прекрасно знаете, показатели для меня абсолютно нормальные, — холодно сказал Спок. — Моя анатомия отличается от вашей, за что я могу быть только бесконечно благодарен, доктор.

Джим зашёл в комнату с широкой ухмылкой на лице, собираясь сказать что-нибудь примирительное, когда… слова застряли в глотке.

У Спока были… руки.

Конечно, это не было новостью для Джима. Как ни крути, он видел их каждый день в облегающей голубой униформе, которая так плотно их обтекала. Но прямо сейчас Спок был без своей голубой рубашки, он её снял для медосмотра. Вместо неё на нём была обтягивающая нижняя рубашка и чёрные штаны, сочетающиеся с его волосами цвета вороного крыла и удивительными тёмными глазами, контрастирующими с белоснежной кожей с бледно-зелёным оттенком. И всё это вместе очаровывало и притягивало.

Ещё у него были бицепсы, плавные и рельефные, плечи Спока были широкими, а его грудь — гладкой и мускулистой. И то, что он лежал на столе для обследований, совсем не помогало.

Джим сразу же понял, что он не единственный, кто это заметил: медсестра Чэпел прислонилась к дальней стене и пыталась сделать вид, что она не была абсолютно не способна отвести взгляд от первого офицера Джима, а когда Спок поднялся, её грудь начала неравномерно вздыматься. В другое время это выглядело бы очень забавно.