HOMO Navicus, человек флота. Часть вторая

На горизонте, изогнутом дугой, появились вершины камчатских вулканов. А море слева и справа вниз закругляется. А вулканы торчат по центру. Убеждаюсь, что Земля все-таки круглая.

Я открыл иллюминатор, посадил птичку на руку. Она вскрикнула, накакала мне в руку и улетела к берегу… «Вот и делай после этого добрые дела», – думал я, плещась в умывальнике. Хотя, что еще она могла мне оставить в знак благодарности? Птица… А какашки – это к деньгам…

В базу мы вовремя не пришли. Потерпел катастрофу американский «Орион», самолет базовой патрульной авиации США. Депеша по связи…

Только у нас есть аппаратура, обнаруживающая одиночного пловца на расстоянии сорок миль. Ищем. Нашли. Двоих. Доложили.

Идем в точку.

Старшина второй статьи Должиков приносит мне робу. Американцы будут размещены в каюте летчиков. Я у них приборщик. Лейтенант. А по легенде я теперь старшина. Мастер совка и веника.

Командир корабля инструктирует меня лично. Слушать и запоминать. Remember. Кэп общается со мной только по-аглицки. «Шкиперская» борода угрожающе шевелится. Папиросу от папиросы прикуривает. С.Я. Кролик. Фамилии не соответствует явно. Тигр, Буйвол, Чупакабра… Всю кровь выпил.

Остается доволен. Он даже английский технический знает в совершенстве…

Узнаем все ихние тайны! Я готов!

Зам говорит: «Не подведи. Иначе…»

Я озадачен «по самые помидоры»… Все серьезно. Ночью освежаю знания английского по словарю. Зама подвести нельзя. Это тебе не кто-то, это – зам. Он слов на ветер не бросает…

Хожу в робе. Обживаю каюту. Погода ухудшается.

Матросы уже не жмутся к переборкам. Типа, свой. Годки, отлупленные мной на ринге в первые воскресенья лейтенантства, начинают поднимать головы и считать за наглого «молодого». И вспоминают чайник с брагой, выброшенный мной в иллюминатор в первый день знакомства с экипажем.

– Выпей, лейтенант, одним из нас, спецназовцев, будешь…

До сих пор третий кубрик за чаем на камбуз с кружками ходит…

Что значит форма!

Опять их бить… Ну, ничего, придем в базу, канаты ринга натянем… А прежде на турник, 10 раз подъем переворотом, после меня. А они, годки, – толстые… И все на своем месте будут. Ладно, это потом.

А сейчас у нас ход 1 узел при встречном ветре. Парусность.

Дойти не могем. Сдувает назад. Координаты америкосов передали СКРу. Он, СКР, и забрал и сдал в госпиталь летчиков. ТАСС об этом писал.

А мы – в базу…

Не герои. Работники… И не надо нам славы…

Штурмания

Мягкий зеленый полумрак штурманской рубки. Над столом, где карта, лампа ярко выхватывает счислимое место корабля. Идем 8 узлами на базу. Успешно отработали спуск очередных космонавтов. Опять не захотели приводняться, садятся в Казахстане. И зачем нам этот резиновый тор для спускаемого аппарата? Сопреет скоро. Тишина. Легкий плеск волны о борт и едва уловимая качка от движения вперед. Погода балует – экватор. Я стою вахту с 00 до 04. Где-то наверху командир. Не беспокоит. Место по «Лоран-С» уже определено. Сообщил вахтенному офицеру.

Осталось 12 минут до пролета спутника. Включил станцию в режим ожидания. Жду бумажную ленту с «фи-лямбдой» с точностью места до ста метров. Скорректирую счисление, запишу невязку. Это тебе не задачки по таблицам считать… Это – техника на грани фантастики. Как я не любил эти задачки в училище! Хоть в определениях не путаюсь. «Морду к норду, справа ост», «Ветер дует в компас, течение вытекает из компаса».

Хорошо, тихо. В пепельнице дымит сигарета. Я – главный… Осталось три минуты до определения места по спутнику. А вот сейчас уточнимся. Лязгнула дверь штурманской. Командир. В зубах неизменная беломорина, живот «яичком» вперед, «шотландская» рыжая пиратская борода слегка растрепана:

– Что тут у нас?

Докладываю.

– Так, лейтенант, сколько до спутника?

– Минута, товарищ командир!

– По чему определялись?

– По «Лорану».

– Хорошо. О спутнике забудьте, я сам приму данные. А вам – на крыло мостика, с секстаном. Звездочки качать. А я сравню потом.

Эх, мое «МАЕ»… И «вертикалы» звездного глобуса.

Прощай, спокойная звездная ночь, и, спутник, здравствуй, небо и остаток вахты в вычислениях и дрожи в коленках…

Я выдал невязку в 4 мили. По сравнению со спутником. Нехоженый, закрытый для прохода судов район, пустынный.

Командир разрешил нести вахту и в дальнейшем. Не я главный.

И спутник не для вахтенного штурмана. Командирский он. А нечего расслабляться! Скупая командирская похвала. Крылья за спиной. Подколки «штурманенка» из ТОВВМУ.

Но все хорошее заканчивается.

Большой зам поговорил с командиром. Типа комсомольцы не охвачены влиянием, пока я на вахте или сплю после нее.

Эх, Олег Павлович… Ведь это я, долго уговаривая, продал вам лотерейный билет по которому вы «Волгу» выиграли. А вы со мной вот так…

Утренняя почта

Моряки – люди, тонко чувствующие искусство и где-то причастные к нему. Подтверждения? Да пожалуйста, сколько угодно. Да вот, например.