i_0e02284c13ff104d

значительность. Новый год ещё сохранял отличительные черты: стол с

салатами, подарки, приподнятое настроение, но всё это стало банальным, новогодняя ночь больше не была особенной и долгожданной. Тем более что

праздничный стол, с оливье, винегретом и селёдкой под шубой в

хрустальных салатницах, шпротами, варёными яйцами с майонезом, жареной

курой, красной икрой и неизменной бутылкой советского шампанского, накрывался в нашем доме по самым разным поводам: от дня рождения до 9 Мая.

Я любил получать подарки, но почти всегда знал заранее, что спрятано в

этих завёрнутых в цветную бумагу пакетах: конфеты, плитки шоколада, какие-нибудь школьные принадлежности или машинки. Я не имел ничего

против шоколада и игрушек, но они не заставляли моё сердце радостно

биться. Мне бы так хотелось получить новое платье для герцогини де Мышек

или хотя бы золотую корону для её мужа… Но я боялся просить это у

мамы, потому что не был уверен в её реакции.

Да и сам процесс вручения подарков заставлял меня чувствовать себя

немного странно. Из года в год повторялось одно и то же. Посреди

застолья меня отправляли на кухню выключить духовку или принести

лимонад. Я шёл, зная, что произойдёт дальше: когда я вернусь, нужно

будет занять своё место с самым обычным видом и подождать несколько

секунд, пока бабуля не скажет:

- Ой, а что это под ёлкой-то лежит? Коробки какие-то. Давайте-ка

посмотрим, может, Дед Мороз нам принёс что-то.

Не то чтоб мне не нравились подарки, или было неинтересно раскрывать

пакеты с моим именем, или я не радовался набору из кубиков “Кижи” либо

пластмассовому грузовику (в конце концов, можно сделать из него карету

для герцогини). Но ко всему примешивалась некоторая неловкость. Неужели

они не догадываются, что я уже давно всё понял? Я чувствовал себя

виноватым в том, что не верил в их Деда Мороза. Они же хотели как лучше, я знал это и даже подыгрывал им. Но ведь они всё делали искренне, а я

лишь играл, и от этой вынужденной игры мне становилось стыдно.

Хотя были ли они так уж искренни? На этот вопрос тоже не было

однозначного ответа. В сочельник меня никто не ругал, и до известных

пределов можно было делать всё, что вздумается,- этим Новый год походил

на день рождения. Но, как и в день рождения, я знал, что эта

вседозволенность закончится уже на следующее утро. Я не понимал, почему

мама не может быть такой же доброй круглый год и надо непременно

приурочивать любовь к каким-то праздникам.

Одним из самых приятных и никогда не надоедавших новогодних занятий было

наряжать ёлку. С антресолей доставались игрушки, которые были гораздо

старше мамы, а некоторые - и бабули. В этом году мы привезли все эти

коробки с дачи. Помимо обычных шаров, здесь встречались герои

мультфильмов и сказок, разные животные и даже Щелкунчик, которым нельзя

было расколоть ни одного ореха, потому что он был стеклянный. Мне

нравилось прикреплять игрушки к ёлочным лапам, колоться щеками об

иголки, когда нужно было повесить гирлянду ближе к стволу, дышать свежим

хвойным почти морозным воздухом. Я бы с удовольствием наряжал её без

посторонней помощи, но то ли бабуля не могла доверить мне ёлку

полностью, то ли ей самой хотелось в этом поучаствовать. Под конец она

вешала гирлянды и разноцветный дождь, водружала на верхушку красную

звезду - такую же, как на башнях Кремля (о чём она с гордостью

напоминала мне каждый год, хотя я уже давно это усвоил).

- Ну вот, теперь готово. Доча, поди посмотри, какую мы с Артёмом ёлку

нарядили!

Потом они вместе занялись салатами и жарким, а я был предоставлен самому

себе до самого ужина. К празднествам готовились и во дворце герцогини де

Мышек. Специально для этого вечера она надела серьги с рубинами (тайно

позаимствованы из бабулиной бижутерии), а также золотую цепь, присланную

из африканских владений (это уже из маминого шкафа). Придворные

соберутся вокруг своей повелительницы ровно в полночь, чтобы чествовать

меня всем двором. Я буду стоять в лучах тысяч свечей, мои глаза будут

сверкать ярче, чем драгоценности, я буду купаться во всеобщем

восхищении. Молодые дворяне, все как один влюблённые в меня, будут

ждать, пока я оброню платок, чтобы сделать его своей реликвией. Но им

известно, что моё сердце навеки отдано другому, а он…

- Артём, открой дверь, дядя Саша пришёл.

Боксёр ввалился фыркающим и отряхивающимся сугробом из коробок, свёртков

и пакетов и мгновенно занял собой не только коридор, где ему было сложно

развернуться, но и всю квартиру. Мне нравилось стоять и смотреть, как

этот огромный сильный мужчина раздевается, разувается, отряхивает шапку, осторожно ставит на пол звенящие сумки. Я вдыхал ароматы мокрого пальто, тающего снега, мандаринов и свежего хлеба. Эти запахи и сам тот факт, что к Новому году у нас гости, напоминали мне о чём-то далёком, что

никогда уже не повторится.

- Та-ак. Это в холодильник, это можно сразу на стол, мандарины помыть

неплохо бы. Артём, ты чего стоишь, как вкопанный, давай разбирать сумки.

- Боже мой, доча, икра. Откуда взял-то? Это же дорого так!

- С ума сошёл, Саш! Ну можно было и без икры, зачем же…