И далеко, и близко

— Андрюха?! — настороженное выражение лица старшего сменилось искренней радостью. Он бросил повод воеводе, ехавшему рядом и тоже спешившись, кинулся к брату. Обнялись крепко, от души! Волеслав оторвал отощавшего Андрея от земли, поставил обратно, чуть отстранил, осмотрел, и снова с силой обнял. Седой воевода глубоко и облегченно вздохнул, в толпе многие женщины плакали навзрыд, да и кое-кто из мужиков, не сильно стесняясь, вытирали глаза. — Брат! Ты вернулся! Вспомнил?

— Всё вспомнил! Я теперь с вами! И глянь, кто меня привёз! Волька! Это сказочница! Это она наши земли разбудила!

Волеслав поднял голову, увидел Баюна, хитро ухмыляющегося в густые усы, а рядом молоденькую девушку верхом на вороном красавце-коне.

— Я рад тебя приветствовать! — Баюн кивнул Волеславу как старому знакомому. — Видишь, как я и обещал, мы встретились снова и гораздо, гораздо радостнее, чем расставались. А это действительно сказочница Катерина.

Катя пришлось сделать усилие, чтобы не заткнуть уши, так завопили вокруг! Бранко только сдавленно зашипел сквозь зубы. С его-то слухом это и вовсе было жутко громко!

В город их практически внесли прямо вместе с конями! Понадобилось вмешательство воеводы и дружины, чтобы дорогих гостей не затоптали восторженные горожане и жители окрестных деревень и сёл.

Царь Кирилл слушал нарастающий шум с беспокойством, а когда увидел ликующих сыновей и Баюна, да услышал донесения гонца, спешно протолкавшегося к нему чуть не по головам слобожан, так и вовсе не выдержал. Встретил их не сидя на престоле, а на крыльце.

— Андрей! — царь с такой теплотой обнял сына, что Катерина только зубы стиснула. Разве стоила та черноглазая вертлявая Неждана внимания царевича, когда его так любят, так за него переживают, так беспокоятся о нём!?

— Стекозёл какой-то этот Андрюшенька-душенька! Врёт, гад, как дышит! — Катерина намеренно не стала скрывать мысли от Баюна, тот фыркнул от смеха, но сразу же взял себя в лапы и сделал вид, что просто так закашлялся.

Их всех проводили к царю, и тут он уже принял гостей как полагается! На богато украшенном престоле, с чинно-благородным видом и счастливой улыбкой!

— Вы привезли нам такую радость! Такое счастье! Я уже не говорю, что мы все так и были в тумане, если бы не ты, девица! Чем я могу наградить тебя?

— Я не беру награды за то, что делаю. Даром получила, даром отдаю, — привычно улыбнулась Катерина. — Я рада, что ваша семья воссоединилась! Счастья вашему дому!

Словно теплом повеяло от её слов. Люди будто осознали, что холодные ветра улетели, и вокруг царит лето! Самое его начало, ласковое, душистое, благодатное и солнечное время, когда все хорошее только начинается.

— Здорово ты сказала, — Кир улыбнулся уставшей от шума и внимания Катерине. Им отвели роскошные белокаменные палаты, хотя Катерина предпочла бы бревенчатый терем или даже избу, только чтобы подальше от этого шума и гама…

— Жалко их стало, — объяснила Катерина, и открыла окно, запустив серую голубку, которая тут же принялась критиковать её одежду за недостаточную яркость.

— Кого? — удивился Степан.

— Царя и старшего царевича, конечно. Пусть хоть отдохнут немного.

— Не понял… Так всё же закончилось?! — Кир даже привстал с лавки.

— Эээ, нет. Катюша как раз лучше поняла, что происходит, — Баюн важно потоптался на медвежьей шкуре, которой была застелена широкая лавка. — Ничего не закончилось.

— Не люблю я таких вывертов, — заворчал Бранко. — И тут мне не нравится! От Ворона близко, от ягишен близко, даже от упырей и то близко!

— Да что не закончилось-то? — Кир отчаялся что-то узнать от Кота и дёрнул Катерину за рукав.

— Кир, ты Андрея видал?

— Ну, видал, конечно!

— И как он тебе? Ну, вот сейчас, как?

— Радуется, что вспомнил, брату радуется, отцу!

— Угу. Радуется, это да… Только вот врал он как сивый мерин, когда про Неждану рассказывал. Что, мол, такая растакая и разэтакая… — мрачно объяснила Катерина. — Видать, когда он в себя пришел, у него было достаточно времени, чтобы подумать, как, кому и что именно он будет говорить.

— Не понимаю! Он что, ещё под зельем? — теперь уже и Степану стало любопытно.

— Нет. Никакого зелья сейчас нет, — покачала головой Жаруся.

— Тогда что? — Степан переводил взгляд с Катерины на Баюна.

— Нравится ему так, похоже…

— Быть чурбаном?

— Нет, конечно. Я не знаю, что там плела ему Неждана, но пока зелье действовать в полную силу не начало, он же сам приезжал к ней. Слушал её с охотой. Это была его воля, понимаешь? Может, не поверил, что это она сама его опоила, может, решил, что кто-то другой. Но она ему и сейчас нужна, — грустно кивнула Катя.

— Зачем? Зачем может быть нужна такая дрянь? — завёлся Степан.

— Ну, как зачем? — Баюн хмыкнул и полизал правую переднюю лапу. — Он же сын младший. Любимый, всеми забалованный, но младший.

Кир хмуро отпустил голову, но с ним рядом тут же села Катька, и чуть покачала головой, мол, не переживай, не твой случай, и его отпустило… Вздохнул свободнее и уже спокойно слушал. Действительно, это было не похоже на ту мучительную зависть, которую он испытывал к Степану.