И это все, за что я борюсь (СИ)

— Бейв Цареубийца будет наказан по справедливости. Я долго терзался, принимая это трудное решение, но полагаю, вы все догадывались о нем, — Синк сделал паузу, скользя взглядом по собравшимся, — Человек, убивший моего отца, законного императора, присягнувший на верность обществу Шипа, возглавляемому беглым каторжанином, и едва не взорвавший королевский замок, приговаривается к самому суровому наказанию Зотерской империи. Восьмикружие. Первый этап назначаю на завтрашний полдень.

В сердце у меня что-то кольнуло, да так больно, что я испугалась рухнуть в обморок. Я почти не слышала тех криков, в которых утонула огромная толпа, радуясь предстоящим зрелищам. До последнего я, как конченная идиотка, надеялась, что Синк не поступит так жестоко.

«Нет, Милит, посмотри на это с другой стороны» — успокаивала себя я, — «Ты выиграла время».

Бейв может не пережить и первый этап. Он представления не имеет, что это такое.

Нет, все это бред. Бейв сильный, я видела своими глазами, как он боролся на каждой нашей тренировке, как совершенствовался и учился терпеть боль. Он выдержит удары плетьми, а может, и пытки.

Но только со мной.

Рука инстинктивно опустилась на сумку, где лежали «подарки» Тадара. Нужно уходить отсюда, пока не началась давка, из которой я смогу выбраться в лучшем случае через час.

Я много раз думала о том, что мне предстоит делать, если Бейва приговорят к восьмикружию. Он должен знать, что я приду за ним, обязательно приду. Подать ему какой-нибудь знак невозможно, оставалось только…

Придерживая капюшон одной рукой, а драгоценную сумку — другой, я стала продираться назад, наступая на ноги каким-то зевакам. Меня осыпали отборной бранью, но я лишь оборачивалась и шептала невнятные извинения. Нельзя привлекать лишнее внимание.

Перед глазами всплыла лаборатория Тадара, где они с Лорентой собирали меня на коронацию, как в бой. Это было сегодня утром, но из-за подвальной темноты и легкого дурмана, который неизменно приносило с собой лекарство Эгерды, я потеряла всякое чувство времени. Наставник и наемница хлопотали вокруг меня, пока я пыталась собрать сонные мозги в кучу.

— Восьмикружие. Это я тебе точно говорю. — Отчеканила Лорента, играя с каким-то небольшим кинжалом. Она уселась на стуле рядом со мной, прислонившись широкой спиной к едва ли не единственной свободной стене во всей лаборатории, — Этот урод Синк не упустит такой возможности. А зная Бейва, тот тоже не станет держать язык за зубами — небось наговорил братцу много чего!

Я потупила голову, не зная, что и ответить. Скорее всего, Лорента права — она всегда отличалась проницательностью, оттого-то их с Бейвом отношения были такими… странными.

— Это не так плохо, Милит. — Грубая ладонь женщины опустилась мне на плечо, — Восемьдесят дней.

— Да он не выживет! Он не переживет это! — Заорала я, подняв голову. Из глаз полились слезы, отчего я тут же закрыла лицо руками.

— Поэтому мы вытащим его раньше. — Тадар вышел из лабиринта своих полок с руками, полными странных предметов. Тут были и какие-то колбы, и маленькие сверкающие шарики, и стержни, и даже что-то, чему я не могла придумать названия, — А пока ты должна будешь дать ему знать, что придешь.

— Каким образом? — Я подняла к нему заплаканные глаза.

— Ну есть у меня в арсенале пару фокусов. Сбежать это вам не поможет, но вот увидеться — запросто.

Наверное, я бы расцеловала этого человека, если бы была чуть более эмоциональной. Тадар заулыбался, увидев восторг на моем лице, и я все же бросилась к нему с объятьями.

Вот только сейчас я уже сомневалась, что у нас получится. Пока в такт шагам в моей сумке гремели колбы и алхимические шарики, я впускала все больше сомнений к себе в душу, и они бы поглотили меня с головой, если бы я оказалась у дверей тюрьмы на несколько минут позже.

Здание было очень высоким, вмещавшим в себя несколько этажей и сотни тесных, грязных камер, удушающих одним только своим видом. Да и фасад снаружи оставлял желать лучшего — грубый неотесанный камень издалека выглядел, как обыкновенная скала, выросшая посреди мощеной городской улицы. Казалось, что он хочет поглотить тебя и задавить, растерев в порошок.

Трясущейся рукой я постучала в высокую дубовую дверь с истертой ручкой и тяжеленым замком, попутно копаясь на дне своей сумки. В голове эхом отдавались наставления Тадара — мне предстояла ювелирная работа, рассчитанная вплоть до секунд.

Я прислушалась. Внутри, кажется, раздались шаги, а значит, мне пора приступать к основной части этого спектакля. Пальцы крепко ухватили стержень, лежащий на дне сумки, я вытащила его, другой рукой выуживая из кармана сухие спички.

«Быстрее, Милит, ты должна успеть» — подгоняла себя я.

К тому моменту, как передо мной приоткрылась щелка тяжелой двери, а за ней показалось сморщенное лицо надсмотрщика, я была готова. Затянувшись сигаретой, которую дал мне Тадар, я выпустила прямо в лицо старику клуб странно пахнущего дыма. Он отмахнулся от него рукой, но все же вдохнул его, чего я и добивалась.