И это все, за что я борюсь (СИ)

В горле у меня защекотало, то ли с непривычки, то ли от того странного вкуса, которым наполнился рот сразу же после первой затяжки.

— Пока ты куришь, ты защищена. — Объяснял мне Тадар, — Ты будешь чувствовать лишь этот неприятный вкус, но придется терпеть. Поверь, им будет намного хуже.

И правда, старик покачнулся и едва не упал, вовремя схватившись за дверь. Его и без того водянистые глаза затуманились еще сильнее.

— Чего надо? — Прохрипел он.

— Повидать кое-кого. — Я заставила голос звучать как можно грубее.

— Каждый день кто-то приходит, — Бубнил надсмотрщик, открывая дверь шире, — От вас никуда не денешься!

Я прошла внутрь, в холодный темный холл, где мерцал всего один факел. На меня тут же уставились несколько стражников, и я поспешила затянуться снова.

— Этот дым туманит зрение и вызывает головокружение, но на разум он не воздействует, поэтому вряд ли у тебя получится вывести Бейва оттуда. — Вспоминались мне слова наставника, — Главное, заставляй дышать им всех, кого видишь. Они не должны запомнить, как ты выглядишь.

Мы даже проверили действие этих сигарет на ребятах из класса Лоренты, поэтому я была уверена, что игра стоит свеч.

— И к кому ты пожаловала, красавица? — Кряхтя, спросил у меня старый надсмотрщик.

Я выпускала дым, наблюдая за тем, как он коварно растекается по помещению. Мне надлежало выглядеть самоуверенной и наглой, но я боялась даже произнести имя Бейва, опасаясь, что меня в ту же минуту выставят за дверь.

— Герцог Бейв Ратер. — Я затянулась еще сильнее, и рот наполнился отвратительным солено-горьким вкусом.

— Э-ге, девочка! Лихо! — Удивился старик.

— Я вам не девочка! — Огрызнулась я, косясь на стражников, глаза которых тоже успели помутнеть. Пока что все шло так, как мы задумали.

— И кто ж ты будешь ему? Уж не из общества ли Шипа пришла? Поможешь сбежать? — Надсмотрщик прищурился, хотя видно было, что держать лицо ему удается с трудом — он едва различает мой силуэт.

А вот гвардейцы держались довольно бодро. Ища слова для ответа, я то и дело поглядывала то на них, то на старика.

— Я — торговка с базара. Иногда прирабатываю шлюхой. С ним вот связалась, да что-то в душу запал, собака! Вы не думайте, я попрощаться пришла, вот, даже сумку здесь оставляю. — Я сняла с себя сумку и осторожно поставила ее на пол, ближе к стене.

— Имя? — Подозрительно хмыкнул надсмотрщик.

— Долорес. А тебе-то чего? — Я выпустила в воздух еще один клуб дыма.

— Что-то я никогда не слышал о тебе. — Старик повернулся к гвардейцам, — А вы, парни?

Двое из троих покачали головой. Ко мне начал подбираться животный страх разоблачения, но я верила в то, что у меня все еще получается играть роль хабалистой проститутки.

— А ты думал, я в открытую работаю, старый придурок? — Хмыкнула я, — Я не общедоступный товар!

— Оно и видно — тоща, как вобла. — Бросил мне надсмотрщик, — Не каждый с такой свяжется.

Он снова повернулся к стражникам, едва заметно покачнувшись на ватных ногах:

— Ну что, парни, пустим к нашему мученику бабу напоследок? Пусть уж перед смертью хоть…

Он хрипло рассмеялся, обнажая беззубые десны.

— Что ж мы, нелюди что ль? Пошли, Долорес!

Сжимая в пальцах сигарету, я последовала за ним по темному коридору с закопченными стенами. Здесь не было окон и воняло вековой плесенью. Где-то вдалеке слышалось, как с потолка на пол падают капли. Страшно представить, в кого превратится Бейв уже через месяц жизни здесь. Нужно придумывать план побега как можно быстрее.

— Эй, я тебя сейчас обыскивать начну, девка. А то совсем запамятовал, пень старый! Вдруг ты с собой оружие принесла?

Я в очередной раз затянулась, выдохнула дым во влажный воздух, и только потом ответила:

— Я шлюха, а не убийца. Хочешь — проверяй!

Я держалась из последних сил, чтобы не врезать этому старому уроду, когда он начал лапать мою задницу под предлогом обыска карманов. Он проверил даже голенища моих сапог и, не найдя ничего, вздернул брови:

— Неужели не врешь?

Я хмыкнула и жестом показала ему поторопиться. Старик развернулся и продолжил путь.

— Запоминай все, каждую мелочь! — Звучал в голове голос Лоренты, — Какой этаж, сколько поворотов — да каждую царапину на двери! Но не привлекай лишнее внимание…

— Само по себе это посещение — привлечение внимания. — Сказала я тогда, на что Лорента лишь фыркнула в ответ:

— Да как ты не понимаешь!? Ему нужно дать надежду. Или ты хочешь, чтобы он покончил с собой от безысходности!? Да, подручных средств для этого у него не будет, но кто их, магов, знает…

Эти слова не на шутку напугали меня, и я больше не выразила ни одного сомнения в плане Тадара. И пусть сейчас мое сердце рвалось из груди от страха, я знала, что поступаю правильно.