И это взойдёт

До порога оставалось несколько шагов, когда он сошел с пыльной раскаленной тропинки – решил срезать по траве. Здесь земля тоже была такой разгоряченной, будто идешь по вулкану. Он опустил взгляд к ногам и не поверил своим глазам: прямо под кроссовками вспыхнули искры, вырвались крохотные, словно нарисованные, язычки пламени. Он будто наступил в потухший костер, и тот проснулся, разбуженный шагами. Поленов зажмурился и провел по глазам рукой: стереть эту реалистичную галлюцинацию, смахнуть выступившие от дыма слезы. Но отведя ладони от лица, быстро побежал к дому Флоры. Рванул незапертую дверь, влетел в комнату и замер. В центре стоял мужчина в рабочем костюме. Симпатичный и растерянный. Он смотрел на Поленова, а Поленов смотрел на него.

– Где Флора? – спросил Борис, узнав парня. – На этот раз ты реально сядешь.

Он оглянулся, ища что-то глазами, и быстро нашел: красную кнопку в стене, скрытую под стеклом. Ударом кулака разбил стекло и вдавил кнопку, не замечая глубокого пореза. Взвыла сирена. Кровь хлынула, словно только и ждала, когда ей откроют дорогу.

– Это все… твоего ребенка? – спросил наглец в комбинезоне, взглядом указывая на кроватку и игрушки.

Поленов привалился к двери. В висках билась одна мысль: задержать, удержать этого до прибытия охраны. Сирена голосила, вливаясь в панический хор других сигнализаций, сработавших по всей усадьбе. Казалось, они всверливаются через уши прямо в мозг, причиняя боль. Поленов потянулся к кухонному столу за полотенцем, чтобы перевязать кисть. Это движение послужило сигналом Егору: он оттолкнул Поленова от двери, выскочил из домика и побежал. Поленов рванул за ним, ухватил за лямку синего комбинезона, сбил с ног. Тот быстро вскочил и сам швырнул преследователя на землю. Не глядя, куда бьет, он работал кулаками. Удар, удар, еще удар. Хватит. Пора. Он бросил последний взгляд на Поленова, скрючившегося на боку, поджавшего ноги и прикрывшего голову руками. Помчался к воротам.

Поленова словно придавило к земле, неприятно обжигающей и пахучей. Перед глазами все плыло, веки отяжелели и закрывались. Но две сочные багровые капли, висящие на травинке прямо перед глазами, в двух шагах, удерживали взгляд и не давали провалиться в горячую тьму, засасывавшую его. Он прищурился, стараясь рассмотреть эти манкие пятна. Земляника? Дикая земляника. Ягоды такие крупные, сочные, жгуче-красные. Нестерпимо захотелось дотянуться и сорвать, ощутить их вкус – так сильно, словно в них было спасение от всего. Он со стоном подтянулся на руках и пополз к ним. Глаза уже слипались, когда он протянул руку и ухватил одну. Поднес к губам. У земляники оказался вкус крови… Борис с замирающим вздохом уронил голову. Это было, конечно, не сожаление, но смирение перед неизбежным: еще несколько минут назад горизонт озаряла надежда, а теперь все померкло. В этом вздохе слышалось: «Ну вот!»

Флора. Дорога домой

Я шла по шоссе. Сын весил килограммов семь, но я была так измочалена, что мне казалось, будто тащу слоненка. Впереди показалась автозаправка. Мы ввалились туда. Тесное помещение, пропахшее автомобильными ароматизаторами и растворимым кофе, с нашим появлением наполнилось запахом пожара. Но никто не обратил на нас внимания (или сделали вид, что не заметили). Я зашла в туалет, умылась.

Дождалась, когда к колонке подъехало такси.

– Мне нужно домой, но у меня нет денег, – обратилась я к таксисту. – Отвезите меня, пожалуйста.

– Далеко ехать? – с сомнением поинтересовался он.

Я назвала адрес и добавила, что у меня есть золотые серьги – вынула их из ушей. Еще у меня было с собой жемчужное ожерелье, подаренное Поленовым на Новый год, но эта вещь была слишком дорогой, чтобы предлагать ее за поездку в такси. Продав ее, я рассчитывала прожить как минимум полгода, даже если не удастся найти работу.

– Нет, серьги не нужны.

Таксист захлопнул дверь. Охранник заправки в синем комбинезоне уже подозрительно присматривался ко мне, решив, похоже, что я попрошайничаю или что-то вроде этого. Он сделал пару шагов в нашу сторону. Черт побери, если меня выставят с заправки, ловить такси на дороге придется слишком долго – дольше, чем я смогу продержаться сейчас. Я нащупала в кармане старый айфон, который мне в последний момент пихнула Марина.

– Есть еще телефон. Он рабочий, только разряжен, – прокричала я, стуча в закрытое окно.

Таксист с сомнением опустил стекло. Я протянула мобильник. Он повертел его в руках.

– Краденый? – устало спросил он.

– Подарили.

– Ну садись, – ответил водитель и бросил аппарат в бардачок.

Мы поехали.